Глядя на него я осознала одну вещь: вот как на самом деле выглядит нежелание находиться в конкретном месте в данную секунду. Иногда и я грешила тем, что не хотела идти на какие-либо мероприятия, пересиливала себя и приходила, но убрать тень недовольства с лица никак не получилось — всё вокруг раздражало, в голове крутились мысли, как бы скорее оказаться дома. Но всё это не шло ни в какое сравнение с выражением лица Джейсона Уэльса. В его глазах поселилась такая бездонная пустота, что если бы сейчас в помещение ворвался террорист и застрелил кого-нибудь, миллиардер бы никак не отреагировал. Может, пригубил бы чая. Или что у него там в чашке, раз он вцепился в неё мёртвой хваткой?

Я медленно приблизилась к их столику, соблазнительно склонилась и, случайно задев локтем одного из присутствующих, поставила заготовленный бокал с «Вишнёвой бомбой» перед Джейсоном Уэльсом.

— Руперт Берлингер передаёт вам привет, — безбожно соврала.

На меня посмотрели с таким недовольством, что захотелось извиниться и сообщить, что перепутала людей, но я не позволила себе так просто сдаться — выдержала этот неодобрительный взгляд.

— Рад, что мой старый друг вспоминает обо мне, — фальшиво отозвался медиамагнат, не позволив себе и тени улыбки.

— Он надеется, что вы не откажете ему в маленькой просьбе, — не очень искусно закинула удочку я.

— Всё что угодно, только если это не касается его дочери, — голос мужчины звучал нейтрально, но был бы он нормальным человеком, то проговорил бы это с унизительным наслаждением.

— Видимо, мне нужно передать отцу, что он зря называет вас другом? — выгнула я бровь.

— Ты можешь передать отцу всё, что угодно.

— Эта просьба не такая уж сложная, почему бы просто не согласиться? — хмуро буркнула.

— Мне за это не заплатят.

— Но и денег тоже не лишат.

Джейсон Уэльс показательно наклонился, прислонился губами к чёрной трубочке, торчащей из коктейля, и шумно пригубил алкогольной жидкости.

— Я не хочу, — сказал он, откидываясь на спинку мягкого дивана.

— Я тоже много чего не хочу, тем не менее, я же стою тут.

— Ты можешь не стоять. Я тебя не держу. — Он окончательно потерял ко мне всякий интерес.

Я вылетела из помещения на улицу, чувствуя, как грудь раздирает от злости и досады. Хотелось рвать и метать, но так как бить посуду тут вроде как неприлично, я просто расхаживала туда-сюда, напоминая самой себе разъярённого дракона. Не хватало лишь пара, вырывающегося из ноздрей.

Территория клуба не была огорожена стандартными заграждениями, всё же это место арендовали не для ночной вечеринки, а для строго официального мероприятия. Охранники не контролировали тех, кто выходил из помещения, только тех, кто решил попасть внутрь: сперва гость проходил электронную проверку, если она не обнаруживала ранее проставленного чипа, в дело включались люди.

Я пошаталась из стороны в сторону, заставив скучающих мужчин в официальной форме понимающе переглядываться и украдкой посмеиваться, затем раздражённо достала видеофон и позвонила отцу.

Он не ответил. Скорее всего, был занят — Ник упоминал, что Руперт умотал в столицу по делам.