Мы смотрели друг на друга через полированный стол, каждый ждал реакции другого. Такое у нас уже бывало, и не раз. Ксавье считал мой острый язык неприличными; он хотел, чтобы я больше походила на Оливию: та смущается, когда глаза партнеров Ксавье слишком надолго задерживаются на ее фигуре; она мило принимает оскорбления относительно ее интеллекта. И даже когда не соглашается со словами отца, молчит.

Я считала такие ожидания глупыми, поэтому большую часть своего сарказма приберегала для него.

Оливия мягко кашлянула рядом со мной, заставив меня отвести взгляд.

— Я слышал, что была вызвана полиция?

Вот чем он озабочен. Приличная внешность должна сохраняться любой ценой.

— Полиция уже была там. Полицейские несколько месяцев следили за этим парнем.

Я не стала рассказывать о новой встрече с Беном.

— Потому что он уже убивал?

— Да, и мошенничал в кости.

Глаза его при этих словах опасно сузились.

— Возможно, в будущем тебе стоит внимательней выбирать тех, с кем встречаешься.

Да, это я уже сама поняла.

— Ты хотел что-то сообщить нам, Ксавье? — Мне нравится, как он стискивает зубы, когда я зову его по имени.

— Да. Нечто очень важное. — Он выжидательно, почти ласково смотрел на нас.

«Будет удивительно, — подумала я, — если речь пойдет действительно о чем-то важном».

— Тебя, Джоанна, это касается больше Оливии. Странно, что вообще что-то может касаться меня.

— Я не твой настоящий отец. Я стремительно выдохнула.

— Слава богу!

Оливия рядом со мной пискнула:

— Что ты сказала? Я откашлялась.