Поскольку деления по описанной схеме впоследствии стали повторяться, у некоторых собственников стали накапливаться апельсины, которые протухали раньше, чем их успевали съесть, и появилось проблема, куда их девать. Апельсиновые богачи стали кидаться ими друг в друга, играть ими в футбол, использовать в качестве мишеней, и придумывать другие способы их использования не по прямому назначению. Все вместе эти развлечения получили название апельсинобол.
Расточительное отношение к апельсинам многим казалось глупым, но что же поделать – ведь апельсины принадлежали им по праву, а в правовом обществе собственники имели право распоряжаться принадлежащими им вещами, как им заблагорассудится. К тому же само использование апельсинов способом, который могли себе позволить лишь немногие, имело отношение к тому самому ЧСВ, и потому сторонники этих игр говорили про своих критиков, что они не понимают самого главного.
В последствии апельсины стали использоваться в качестве взаиморасчётов между имеющими их, но самое главное их применение нашлось в оплате деятельности желающих их заработать. Деятельность заключалась во всяких смешных трюках, которые желающие заработать должны были проделать, чтобы веселить их, и каждый желающий быть развеселённым ставил свои условия.
Умеющие считать до трёх обезьяны на что только не готовы были, чтобы получить заветный кусочек апельсина: на всякие смешные ужимки, рожи, позы, движения. Но только что бы они не выделывали, через некоторое время их трюки надоедали заказчикам, и те требовали новых номеров. И в поисках новых решений, многие начинали проделывать вещи, на которые раньше бы их было ни за что не заставить, но теперь было всё иначе: за это платили дольки, а дольки были теперь в обществе Справедливости и Равенства выражением ЧСВ.
Трюки, которые приходилось многим проделывать, многим казались унизительными, но что было поделать: в правовом обществе никого насильно не заставляли, а если кто-то сам готов был на что-то добровольно – это было его личное дело, в которое лезть никто права не имел. А что касается Умеющей Считать до Бесконечности, то она придумывала иногда достаточно остроумные программы, за право исполнять которые ей платили авторские гонорары желающие заработать, и таким образом она получала свой доход. В законном делении она участия не принимала и оставляла за себя разделять свою долю между другими.
Благодаря всему вышеописанному каждый, кому не хватало той доли, которая ему доставалась по Закону, мог пойти и заработать столько, сколько ему не хватает. И когда кто-то возмущался, что не удовлетворён своими правами и свободами, ему отвечали: «Иди и работай, кто тебе мешает? А если не хочешь, то сиди отдыхай, и не ной!». И если кому-то что-то казалось унизительным, то это было его личное мнение, а навязывать своё мнение в демократическом обществе никто никому не имеет права.
Каждый раз, когда происходил очередной делёж ста апельсинов, доли каждого разделялись в соответствии с принятым Законом. И однажды к занимающимся очередной делёжкой апельсиновой дольки толпе подошла Умеющая Считать до Бесконечности и сказала:
– Если вам так важно то, за что вы тут боретесь, то, что же вы меня проигнорировали, когда я предлагала вам гораздо больше гораздо меньшими усилиями? Почему вы не послушали меня, когда я предлагала вам учиться считать?
В ответ последовали реплики: «О чём ты говоришь – мы тебя не понимаем!», «Уйди, не видишь – нам некогда?!», «Можешь высказывать тут, что хочешь, а мы имеем право тебя не слушать!», «Ты не имеешь права указывать нам, на что мы должны тратить своё время и силы!», «Руки прочь от наших демократических прав и свобод!». И, когда сказавший последнюю фразу её произнёс, все остальные из его компании вдруг почувствовали за собой силу правовой системы общества, готовой всей своей мощью встать на защиту их прав, по одному только требованию любого из них. И, ощущая себя частью этой силы, готовой действовать в своих интересах, и будучи наделённым полномочиями представлять её, и даже говорить от её лица в определённых случаях, они почувствовали такой прилив ЧСВ, который компенсировал им ту недостачу, которую они ощутили при дележе дольки. Так участники Общества Справедливости и Равенства прониклись всей глубиной идеи правового Общества, а день принятия Закона Умеющая Считать до Ста объявила общественным праздником и отмечала его каждый раз с особой пышностью.
Глава 4. Как в обществе состоялась революция
Однажды вдруг выяснилось, что участников общества обманывают, и что терпеть это дальше нельзя. И, как оказалось, они всегда об этом знали, просто никак не находилось того, кто бы наконец сказал об этом вслух. И вот наконец нашлась такая обезьяна, которая озвучила то, о чём все думают, и все сразу поняли, что надо делать. А дело было так.
С того самого момента, как Общество Справедливости и Равенства стало правовым, Умеющая Считать до Бесконечности постоянно ходила и говорила всем, что их обманывают. Ей отвечали: «А мы знаем – тоже мне, новость!», и отворачивались. «Ну так я хочу это изменить!» – продолжала она – «Ты ничего не изменишь!» – говорили ей, и она гадала: толи они хотят сказать, что знают что-то такое, чего она не знает, толи предупреждают, что не позволят ей что-либо изменить.
«Вы думаете, что знаете, как вас обманывают, а вас обманывают так, как вы не знаете!» – говорила Умеющая Считать до Бесконечности – «И чего же мы такого не знаем?» – спрашивали её. «Вы думаете, что не виноваты в том, что вас обманывают, а на самом деле вы виноваты и обязаны исправляться!» – «И в чём же мы виноваты?» – «Вы виноваты в том, что не умеете считать!» – говорила она. «Бе-бе-бе!» – отвечали ей, и отворачивались, зажимая уши пальцами.
«Учиться считать не так и сложно…» – пробовала начинать Умеющая Считать до Бесконечности, – «Вот смотрите: раз-два-три-четы…» – «Что ты такое несёшь, сложное, непонятное, и никому не нужное? – перебивали её, – Можешь коротко объяснить, чего ты от нас хочешь?» – «Я хочу, чтобы вы поняли, как вас обманывают!» – «Да это мы и без тебя знаем: один обман кругом – вот как нас обманывают!» – отвечали ей и отворачивались. И так Умеющая Считать до Бесконечности и ходила от одних обезьян к другим до бесконечности, не находя выхода из этого круга и будучи не в силах что-то изменить. Но однажды нашлась такая обезьяна, которая изменила всё. И самое главное, для этого ей даже не пришлось никого учить считать.
Поскольку деление апельсинов регулярно происходило в соответствии с принятым Законом уже достаточно давно, состав Общества постепенно менялся: на места старых участников появлялись новые, среди которых были умеющие считать до тридцати, и даже до пятидесяти, но не на всех хватало должностей помощников делителей апельсинов. И тогда некоторые из них тоже пытались что-то объяснять окружающим, но результат был тот же, что и у Умеющей Считать до Бесконечности. Но когда в обществе появилась ещё одна обезьяна, умеющая считать до ста, она сумела добиться того, что все стали её слушать.
Новая Умеющая Считать до Ста вскочила на пустой лоток из-под апельсинов и сказала:
– Товарищи, доколе можно это терпеть? Нам всем обещают по пять апельсинов, а приходится делить между собой одну маленькую дольку! Неужели вы собираетесь всё время позволять над собой издеваться? Этому решительно нужно положить конец, и я знаю, как это сделать!
Все отложили свои дела и повернулись к Новой Умеющей Считать до Ста.
– Товарищи! Вы знаете, почему так происходит? – продолжила свою речь Новая Умеющая Считать до Ста, – Виноваты не вы! Нет! Виноват Закон – он у нас неправильный! В нём заложено такое право, которое складно звучит, да на деле не осуществляется! Нам же нужен такой закон, который будет осуществляться не только на бумаге, но и в жизни!
Все, открыв рты, внимательно слушали новую Умеющую Считать до Ста. Умеющая Считать до Бесконечности тоже смотрела на неё с интересом, правда, без открытого рта, и ждала, что та будет говорить дальше.