- Пять лет назад младший сын императора тяжело заболел, - начал паладин. – А точнее обезумел. Он перестал узнавать отца и прочих родичей, начал кидаться на слуг, в ярости заколол несколько человек, пока его не скрутили и в итоге не отобрали оружие. С тех пор безумие не оставило дофина – все эти годы его держат под замком в специальной комнате с мягкими стенами, ибо он уже повреждал себе, кидаясь в порыве безумия на стены. Все лекари едины во мнении, что в него вселился демон, но поделать с этим ничего не могут – за пять лет ему пытались помочь и жрицы-целительницы, монахи, паладины и даже экзорцисты. К слову у них получилось лучше всего, но, увы, и они потерпели крах. В прошлом году, император объявил, что исполнит любое желание того, кто сможет помочь его сыну, вплоть до назначения его министром, если кто попытается, но не сможет, то ему отрубят голову.

- Мда…шикарное предложение. Наверное, все в очередь встали лечить дофина, - саркастично молвил я.

- Как именно лечили его? – спросила Ванесса.

- Позже, ученица. Скажи паладин, а как проявляется его безумие? В деталях.

- Сам я его не видел, святой Креол, - почесав подбородок, сказал Гвэйдеон. - Но слышал, что тот почтительно относится к большим каменным статуям – две такие поставили ему в комнату, ибо в их присутствии он успокаивается. Он мажет им рты своей пищей и часами разговаривает на непонятном языке.

- Еще вопрос. Как он относится к фекалиям?

- Я хотел было сказать, но он их… ест.

- Фуу! – вздернула нос Ванесса.

- И последний вопрос. Какие у него отношения с огнем?

- Ужасно боится, - моментально ответил лод. – Достаточно показать дофину зажженную свечу, чтобы он забился в истерике. Вот почему лечение экзорцистов добилось куда большего чем остальные.