В отделении получаю втык от Аслана. — Почему не списал материал. Я показываю зубы — материалу срок не подошел. Пока разбираюсь. Аслан не стал спорить. Хочешь проверять месяц — пожалуйста. Только вот тебе ещё пяток материалов — кражи из подъезда — детские коляски и велосипеды. Свидетелей нет вещи б/у — отказывай по малозначительности. И быстро отказывай там сроки уже горят. Ну это знакомо-имеешь свое мнение получи материалы для отказных. Чем больше у тебя отказных материалов, тем больше вероятность, что прокуратура вынесет представление о наказании о плохой работе с заявлениями граждан.

Смотрю материалы — кроме заявления нет ничего. Нет осмотра места происшествия. Нет фототаблиц. Нет даже объяснений. Голое заявление. Сроков осталось два дня.

На вечерней сходке узнаю у меня операция «ночь». Это Аслан решил меня сломать через работу. Это он ошибся. В операции мне нарезают с двумя участковыми инспекторами навестить пять адресов и разогнать там неблагополучные элементы. Работа дурная и ненужная. Зато есть приказ и должны быть показатели. Идем по адресам — никто не открывает. Тогда я беру команду на себя. В первой же квартире выкручиваю пробки в электросчетчике. Естественно, из квартиры выползает хозяин. Даю вкрутить пробки и на его плечах в квартиру. В квартире компашка алкоголиков. Просто составляю протоколы на всех гостей — за проживание без прописки и временной регистрации. Пять протоколов есть. Оставляем веселую компанию в озадаченном состоянии. В следующей квартире снова тоже самое. В третьей — составили протоколы о мелком хулиганстве. И так во всех пяти адресах. Конечно схитрили. Только если бы мы ходили по правилам, то и шла бы для нас операция «ночь» до утра. А с утра опять на службу. Так что управились до двенадцати ночи и по домам. Я-то был за рулем и все адреса мы объехали быстро. Мое «Вольво» вызвало нездоровые переглядывания моих спутников. Сплетни были обеспечены. Да у меня все бумаги были в порядке.

Утренняя «сходка» сюрпризов не принесла. За ночь по протоколам у нас с моими напарниками было призовое место и претензий у руководства не было. После сходки отправился по местам преступлений — делать осмотры мест происшествий, делать фотографии для фототаблиц и опрашивать как заявителей, так и возможных свидетелей. Мне повезло сразу. Все кражи были совершены в одном треугольнике — три дома сходились торцами и получался своеобразный треугольник. Кражи происходили через подъезд. Первая кража — кража велосипеда. Велосипед дорогой спортивный многоскоростной, а заявление дает велосипед «Десна» бывший в употреблении и имеющий повреждения. Ущерб меньше минимального размера оплаты труда. По бумаге чистый отказной материал — по факту кража без проникновения со значительным ущербом. С потерпевшим мне повезло — владелец велосипеда носил фамилию Сахаров / из тех Сахаровых, которые раньше были Цукерман/. Ходил еще такой анекдот: — Как Ваша фамилия. Сахаров. А раньше какая была. Сахарович. А еще раньше. Цукерман.

Несмотря на анекдот мне повезло. Жена у Сахарова была фотохудожник. А мама была хоть и пенсионер. Ранее трудилась следователем в одном из ОВД. В проблему мама Сахарова въехала мгновенно и тут же отрядила невестку делать фотографии для фототаблиц причем не только для себя но и по аналогичным кражам у соседей. Сама же достав печатную машинку села печатать протоколы осмотра мест преступлений и протоколы допросов потерпевших. Она же, развив кипучую деятельность привлекла понятых и очевидцев. Мне не пришлось бегать по этажам и искать всех этих людей. но особо она помогла со специалистом оценщиком. Ущерб от преступления определяется по-разному, но всегда имеется субъективный фактор. Милиция пытается уменьшить чтобы натянуть отказной материал. А здесь вопрос мама Сахарова решила виртуозно она привлекла знакомого товароведа и в материалах появился документ — справка специалиста. товаровед по промышленным товарам вывел стоимость необходимую для возбуждения уголовного дела и положа руку на сердце стоимость похищенного и была таковой, как и было написано в справке специалиста. Теперь только если производить товароведческую экспертизу можно было оспорить его оценку.

В ходе допросов свидетелей всплыл и вероятный преступник — из допроса каждого свидетеля можно было взять один или два признака. Получалось -мужчина лет пятидесяти в грязном ватнике и солдатской шапке с инструментальным ящиком в руках и ранее его видели в двух местах у домоуправления и у гаража номер пятьдесят в гаражном кооперативе неподалеку от мест краж. Мало того один из свидетелей слышал, как подозреваемый откликался на Петровича. Обыск жилища я производить не мог, да и не знал я где проживает подозреваемый. А вот осмотр подсобного помещения или гаража мог.

Взяли понятых и пошли к гаражу. Гараж номер пятьдесят был открыт и в гараже возился мужчина лет пятидесяти в грязном ватнике и когда я произнес — Петрович. мужчина откликнулся — ну, я, Петрович. Что надо.

— Мармелада. Шутка. — Это был я. И был я доволен как слон. В гараже сразу за гаражными воротами лежал велосипед, походящий по приметам на искомый как родной. Осмотр гаража под номером пятьдесят — показал, что ранее судимый Петрович не усвоил уроки предыдущих отсидок. В гараже оказались все похищенные велосипеды и детские коляски. Этот факт зафиксировали не только подписи понятых на протоколе выемки. Но и многочисленные фотографии фототаблицы в приложение к протоколу выемки.

На все про все ушло пять часов и возвращение в отделение было триумфальным — колонна автомобилей состояла из грузовика везущего в кузове изъятые велосипеды и детские коляски, трех «РАФиков» были такие микроавтобусы в СССР выпускались в Риге с пассажирами из понятых, потерпевших и специалиста оценщика. При разгрузке этого табора подъехал ответственный от руководства РУВД и получив объяснения происходящего проконтролировал сводку и в сводке оказался я один. А не как обычно все непричастные.

Следователь Долгополова просто балдела ей осталось выполнить минимум формальностей и уголовное дело можно было направлять в суд. Все бумаги были оформлены отлично.

Но мне повезло гораздо больше, чем могло показаться. Один из потерпевших работал на заводе железо-бетонных изделий где и трудился инженером супруг Надежды — Илья. Вот этот сослуживец и поведал любопытные вещи. Надежда выходила замуж за Илью по настоянию Ильи. Пожилому ловеласу польстило, что жена у него гораздо моложе. При этом Надежда, не имея в Москве родных и по большему счету хороших знакомых полностью была зависима от супруга. Тот этим пользовался вовсю Надежда превратилась в прислугу за всё.

И был ещё один любопытный факт все на ЖБИ кто каким то образом вступали в конфликт с Ильей спустя какое то время сильно болели и могли даже умереть. По крайней мере два работника ОТК скончались в больнице после того как высказали претензии к качеству продукции за выпуск которой отвечал Илья.

Факты были любопытные и я пошел к Чепсину с докладом. И снова не нашел понимания. Чепсин не захотел вникать в информацию и сообщил мне бездоказательно и мы не сможем прокуратуру возбудить уголовное дело. Пиши отказной материал и списывай в архив. Но и меня закусило. По всему выходило, что Илья серийный отравитель. А такие не останавливаются. У меня теперь была хорошая знакомая мама Сахарова. У нее были знакомые в прокуратуре и ей было скучно на пенсии. Все складывалось отлично — я мог обеспечить интересное приключение по раскрытию преступлений серийного отравителя, а женщина могла договориться с прокурором о возбуждении уголовного дела. Мне с этого тоже шел профит — высокое оперативное мастерство и раскрытие преступления с высокой степенью латентности. Так что мне тоже все шло в зачет. Да и в будущем времени, мой начальник хорошо подумает прежде, чем оспаривать мои доводы.

Прокурор принял нас вместе с мамой Сахарова, и они долго вспоминали прошлые успехи и поражения. Примерно через полчаса встречи наконец обратили внимание на меня. Посмотрев объяснения и справки по материалу. Прокурор согласился с моим мнением и вызвал через секретаря — следователя прокуратуры и поставил задачу-уголовное дело возбудить, назначить эксгумацию умерших работников завода ЖБИ, назначить химико-токсилогическую экспертизу тел. Супругу Ильи отправить на обследование в профильный НИИ. Инспектора уголовного розыска в оперативное сопровождение уголовного дела. Дав указание меня отпустили со следователем работать по указанию прокурора. А два ветерана продолжили встречу воспоминаний.

А мы же пошли в кабинет к прокурорскому следователю, где тот и вынес постановление о возбуждении уголовного дела по статье 102 УК РСФСР и вынес постановления о назначении ряда экспертиз по уголовному делу. А затем и отдельное поручение о доставлении к нему на допрос подозреваемого. Наконец то дело начало раскручиваться.