Рекрутировать себе солдат я решил из тех, кому уже нечего терять. Это были те — кто находился в плену или те, кого должны были продать в рабство. Караваны с невольниками шли во всех направлениях. Кто был среди этих несчастных. Подавляющее число этих людей составляли еретики разных сортов. Теперь, когда я сам был в розыске и вне закона я вполне мог привлекать этих людей в ряды своей компании. Пока часть моих городовых копала ров вокруг лагеря и строила частокол. Второй десяток прометнулся по округе в разведку. И сразу же нашлись два каравана с будущими невольниками в шахтах Богемии. Приказ у разведчиков был простой. Если конвой у работорговцев небольшой, то нападать и уничтожать охрану. Невольников гнать в наш лагерь.
Парней не надо было лишний раз агитировать. Они были готовы на любой разгул, лишь бы были трофеи. Похоже вот так они и в плен попали. Энтузиасты хреновы. Но мне и нужны были такие люди. Инициативные и легкие на подъем. Улов составил не много не мало сто двадцать человек. Все были ещё в силах хоть и исхудавшие. Желания отомстить имперским католическим властям у них имелось в немалом количестве.
Теперь работами по копке земли и строительству частокола было возложено на новых солдат. С остальными казаками я отправился к ближайшему городку потрошить арсенал города. Надо было вооружить своих новых добровольцев.
Ближайший городок мог похвастаться отремонтированной городской стеной и даже два десятка пушек на этой стене грозили тому неразумному который решить проверить эту крепость на прочность. У меня не было желания садиться в осаду этого города, не было у меня и ресурсов чтобы эту осаду устроить. Надо было брать город нахрапом сходу.
Приметив купеческий обоз, направляющийся к этому городку на ярмарку, мы прихватили купца и отправили гонца в город за помощью. И городской гарнизон почти в полном составе отправился выручать незадачливого купца. Мы же атаковали городскую стену с тыла и взобрались на стену без боя, нашей атаки даже не заметили. Все смотрели в сторону, куда и отправился гарнизон на выручку купца. И городская ратуша и городской арсенал мы взяли без боя. Городская казна порадовала полновесными золотыми флоринами. Городской арсенал тремя сотнями комплектами для мушкетеров. Теперь надо было придумать как покинуть эти охотничьи угодья. Пока мы хозяйничали в городе, городская рота разобралась в моем ложном маневре и вернулась к городу. Но городские ворота были закрыты и их встретили пушечные выстрелы. Городские солдаты остановились и теперь толпились в непонятках и решали извечные вопросы бытия — кто виноват? И что делать? Усугубляло эти метания тот факт, что городской бургомистр был у меня в плену.
Город мне был не нужен и потому мои переговоры с бургомистром быстро пришли к консенсусу. Город платил выкуп сорок тысяч гульденов и лишался отобранного мной оружия из городского арсенала. Трофеи мы вывозили на повозках, предоставленных городом. Имелся риск — мы выходим из-за городской стены, и городская рота атакует нас несмотря на договор. Но риск по моему мнению был оправдан. Я оказался прав — мы спокойно ушли, нас никто не преследовал. Заодно мы почистили городскую тюрьму, но забрали только протестантов, чисто уголовные типы остались под замком. Никогда не верил уголовникам. Вор прощенный, что конь леченый. Результат всегда отрицательный. С освобожденным у меня теперь было почти четыреста человек. Это уже было серьезно. Почти полноценная компания. Теперь я мог на равных пободаться с любым имперским отрядом. Только надо было вовремя атаковать. На марше можно было и с полком повоевать. Не надо было становиться в оборону, только маневренный бой.
В 22 веке надо учить будущих солдат и учить долго, в нашем 17 веке обучение прошло быстро за четыре дня. Пара разу выстрелили из мушкета и получили начальные навыки строевой подготовки и вперед. Это я ещё долго возился. Но мне не нужны были лишние потери. Мне надо было беречь своих солдат в отличие от остальных командиров. Там работало другие правило, чем больше погибало наемников, тем больше денег доставалось их нанимателям. Среди невольников к мою счастью оказались и попавшие в плен солдаты из протестантских полков, этих вообще не пришлось учить. У меня оказалось достаточно опытных солдат и сержантов. Личный состав был люто мотивирован на бой с католическими войсками и после каторжных работ в плен снова попадать не горел желанием. И последнее с городской стены мы прихватили пару кулеврин. Да для осадной артиллерии маловат калибр у этих пушечек, но вот проредить строй врага они прекрасно годились. И через семь дней моя новая компания отправилась навести шороху в таможенных учреждениях империи. Вот не люблю безнаказанно спускать такие наглые выходки. И денег тоже жалко.
Один из вариантов, где можно было найти себе пристанище в описании ниже.
Во второй половине XVI века, потеснив Испанию и Португалию, ведущими морскими державами стали Англия и Нидерланды. Но все чаще задумывались о своем месте под солнцем и более мелкие государства. О дальних морских походах мечтали политики Швеции, Дании, Бранденбурга. Перед их мысленными взорами стояли несметные богатства Нового Света, наводнявшие европейские рынки.
Маленькое герцогство Курляндское тоже не желало отставать от своих предприимчивых соседей. С 1642 по 1682 год здесь у власти находился герцог Яков, «один из коронованных мечтателей с великими замыслами, всю жизнь свою носящихся с планами, размеры которых находятся в обратной пропорции с их средствами» (так написал о нем один из поздних исследователей). Отличительной чертой политики Якова было то, что в заморские предприятия вкладывались в основном доходы, получаемые из имений герцога. На флоте применялся исключительно труд крепостных крестьян.
Как часто случалось, при подготовке подобного рода предприятий, бывших в диковинку уроженцам северных широт, осуществлению их планов способствовали богатая фантазия авантюристически настроенных организаторов, явная переоценка богатств открываемых земель, но при этом — и недооценка собственных сил и трудностей, встречавшихся им на пути.
Идеи, которые вынашивал герцог, соответствовали государственным нуждам Курляндии. Герцогству нужны были новые рынки сбыта своих товаров. Вот уже заключен договор с Францией о поставках в Курляндию вина и соли. Найдено решение «сельдяной проблемы»: курляндские рыбаки сами выходят в Северное море, а не покупают рыбу в Гетеборге, Бергене и портах Голландии. Ограничен ввоз готового платья из Европы благодаря устройству собственных текстильных мануфактур. То же Яков намеревался проделать и с пряностями — не зависеть от Голландии, покупая их там втридорога, а доставлять из Африки и Индии на собственных судах.
Были у Якова и другие цели. Блеск несметных богатств, привозимых в Европу португальцами и испанцами, ослеплял его. Герцог мечтал превратить Митаву в северный центр торговли заморскими товарами. В голове герцога бродили мысли о дальних походах —одна заманчивее другой. В 1650 году герцог поручил своему агенту в Амстердаме образовать при участии голландских торговцев «Компанию для торговли в Гвинее», чтобы таким образом «перестать зависеть от капризов Ост-Индской компании». Однако амстердамские купцы не отважились взять на себя защиту трех судов герцога. Но тот не отказался от своего замысла и временно отозвал корабли.
В сентябре 1651 года, взяв на борт в Голландии сто наемных солдат, к берегам Западной Африки отправилось судно «Кит». 25 октября корабль бросил якорь в устье Гамбии. Агенты герцога тут же приступили к переговорам с африканскими вождями. У правителя Кумбо за бесценок был куплен небольшой островок в десяти милях вверх по течению реки. Чуть позже путем различных махинаций курляндцы получили в пользование область Гилфре на северном берегу реки, как раз напротив островка (его назвали Сент-Андреас), а правитель Барра продал им область Байона в устье Гамбии. Над островом Сент-Андреас взвился курляндский флаг — с изображением черного рака на красном поле.
Через несколько месяцев в устье Гамбии пришел еще один корабль герцога Якова — «Крокодил». В фортах постоянно находился гарнизон, несший охрану складских и жилых помещений, а также лютеранская церковь. Герцог не без основания боялся нападений голландцев и англичан. Ловко играя на их раздорах, он сумел добиться того, чтобы его суда беспрепятственно ходили к берегам Западной Африки.
Наибольшего расцвета торговля Курляндии с западноафриканским берегом достигла в 1655 году при капитане Отто Штиле, проявившем себя умелым и хитрым администратором. Особые уполномоченные сообщали в Гамбию о тех товарах, которые находили наибольший спрос в Курляндии. Местные жители охотно покупали металлические изделия, ткани в обмен на золото, слоновую кость, воск, шкуры животных, перец, коренья, растительное масло, кокосовые орехи.
Воодушевленный успешным ходом торговли на африканском побережье, Яков принялся вынашивать планы дальних походов в Вест-Индию и Южные моря.
Но времена быстро менялись. У курляндских территорий в устье Гамбии появились опасные соседи.
После того как голландцы отняли у португальцев большинство их владений в Западной Африке, они стали фактическими хозяевами всего Атлантического побережья. В 1631 году созданное в Англии Новое Африканское общество основало фактории в Сьерра-Леоне и на Золотом Береге. Чуть позже здесь появились и шведы. За ними пришли датчане, потом — французы. Если прибавить к этому еще и бранденбургские крепости 80-х годов XVII века, то создастся весьма пестрая и характерная картина раздела африканского «пирога». По-разному вели себя эти государства: одни пытались наладить с местными вождями мирные отношения, не гнушаясь, однако, с помощью же вождей добывать в глубинных районах «живой товар», другие открыто демонстрировали силу, захватывая невольников.
Якова такое соседство пугало. Он решил искать новые земли — подальше от агрессивных соседей. В 1651 году он испросил у папы Иннокентия X разрешение «пуститься в тяжкое предприятие, которое послужило бы на благо католической церкви» (как видно, герцога не смущало то, что курляндская династия была лютеранской). Переговоры велись в Вильне и Полоцке с папским легатом Доном Камильо Панфили. Яков был готов предоставить для экспедиции в Южные моря флот из 40 судов и несколько тысяч человек команды, ассигновав на это 3 —4 миллиона талеров. Но плану не суждено было сбыться. 5 января 1655 года папа неожиданно умер. В том же году разразилась шведско-польская война, в которую оказалась втянутой и Курляндия. Герцог вместе с семьей оказался в плену у шведов. Неволя продлилась два года. За это время фактории в Гамбии начали приходить в запустение. Они просуществовали до 1666 года, когда в марте пять английских кораблей вошли в устье Гамбии и потребовали немедленной сдачи крепости. Территория курляндцев перешла в полное владение Англии.