Незнакомец говорил о реальности так спокойно, что я задохнулась от ужаса. Его же, наверное, оштрафуют на тысячи золотых!

— Я Рон Стоун, — он оглянулся на меня.

Реальное имя вылетело из его уст как какая-нибудь мелочь. Я открыла рот в немом удивлении.

— Я типа на полставки здесь работаю, — он зевнул. — Я из тех, кто ваши капсулы проверяет. И напросился отыгрывать второстепенных персонажей, которые больше никогда не появятся в игре. Например, жертв Киаса.

Я молчала. Если Система позволяет болтать Рону, то это еще не значит, что мне разрешено раскрыть свою личность.

— Какие вы запуганные, — фыркнул эльф и распахнул дверь.

— А ты почему такой спокойный? — я осмелела. — Тебе только что вспороли живот!

— По секрету, — хитро зашептал Рон. — У меня настройки боли снижены до минимума. Я просто чувствую, как кто-то копается у меня в кишках. Неприятненько, но жить можно. Самое неприятное — это прикосновение холодного ножа.

— Я тоже люблю погорячее, — бездумно ляпнула я.

— Слушай, может, потрахаемся? — Рон вскинул бровь. — По-быстрому. Эти настройки у меня работают на ура. Я, кстати, и был среди тех, кто предложил ввести в Апорию суккубов.

— Сорок золотых, — я прошла мимо фальшивого эльфа и игриво коснулась его стоп хвостом.

— У меня кошелек заблочен, — фыркнул Рон и последовал за мной, — как и многие другие фишечки.

— Как жаль, что эльф оказался нищим, — я преодолела комнату с клеткой и вынырнула к алтарю, вокруг которого бегали здоровые и невредимые кролики. Я подхватила свою замаранную латексную одежку и повернулась к возбужденному Рону. — Домой хочу.

— Я думал, что только Киас такой зануда, — эльф закатил глаза. — А тут демон!

Меня захватила злоба на урода, у которого в отличие от нас, полноценных аниматоров, работающих двадцать четыре часа в сутки, такая свободная жизнь без ограничений и с мохито. Я слабо хлестнула наглеца по щеке:

— Получай!

— За что?! — Рон вылупился на меня и прижал ладонь к лицу.

— Тебе же все равно не больно! — прошипела я.

— Но обидно!

К нам вышел разъяренный Киас. Он молча начертил белым мелом вокруг меня круг и угрюмо сказал: