Стоит ли говорить, что две трети крупных предприятий страны перепрофилировались на производство оружия? Остальная часть была отдана под продовольствие и иные нужны. Всего за четыре месяца удалось разогнать военную машину до такого уровня, что наконец-то мы смогли остановить врага.

Правда, к тому времени запасы абсолютиума начали заканчиваться. Как бы ни было печально, но пришлось покупать наш же ресурс у хитрых китайцев. Однако других вариантов всё равно не было.

Но куда печальнее то, что мне не удалось завершить создание бомбы за обещанные четыре месяца. Даже при условии обширной команды и неограниченного финансирования. Прям с обычной атомной бомбой мы раскидались за два с половиной месяца и даже успешно испытали пять образцов.

И сделали это прямо на фронте. Заряд был относительно небольшим, а потому противник даже не понял, что его убило. В иностранной прессе писали, что русские сбрасывают с неба остатки абсолютиума в тщетных попытках отбиться.

А вот с дейтерием, тритием и всей этой тяжелой водой возникло трудности. Мало того что в условиях строжайшей секретности пришлось строить атомные реакторы, так ещё на этапе испытания всё пошло по бороде. В результате человеческой ошибки на воздух взлетел один из моих заводов.

Сложно сказать, что конкретно случилось, но судя по характеру взрыва, один из «гениев» умудрился привести в действие ядерный заряд, необходимый для начала цепной реакции слияния. Как итог, этот несчастный случай отбросил нас ещё на полтора месяца назад.

За всё это время я почти не сблизился с Мариной, но благо она всё понимала. И что удивительно, полностью поддерживала меня в части защиты интересов Родины. Конечно, про «Царь Бомбу» я ей не говорил, но она и так догадывалась, что я работаю над чем-то серьёзным, а не просто мини-бомбочки клепаю. А может, и Леонид по пьяне проболтался.

Он, кстати, начал неплохо так прикладывать за воротник. Скорее всего, переживал, что моя задумка не увенчается успехом. Даже дочь отправил на Дальний Восток, ибо подозревал, что война дойдёт и до Урала. Но это лишь перестраховка, ведь врага мы остановили уже под Питером, а идти на восток смысла ему не было.

Аня же напротив сперва закрылась и ушла в себя. Оно и понятно, ведь когда понимаешь, что ты натворил, мозг поначалу отказывается в это верить, на затем, когда сваливается осознание, наступает депрессия. Но Марина всегда была рядом и поддерживала сестру.

Ей, кстати, уже через неделю после посещения дворца изготовили самые современные протезы, благодаря которым она могла даже короткие юбки носить. Если не знать, куда смотреть, то заметить ненастоящие ноги было невозможно. Ну или практически невозможно.

Ещё меня немного напрягало её отношение ко мне. Хоть это было и логично в условиях изоляции, в которой Аня оказалась, но всё-таки мне было не по себе, когда она со мной флиртовала. Причём частенько делала это на глазах у сестры.

Понятное дело, что всегда сводила всё к шутке, но в каждой шутке, как говорится, есть лишь доля шутки. В её глазах легко читалась желание быть любимой, ну или хотя бы получить хоть немного мужского внимания. Однако у меня тогда и на Марину-то времени не хватало, а про Аню речи вообще не шло.

Но стоит признать, что в них обеих было то, что я любил в прошлой жизни. Фактически в этом мире моя Марина раскололась на две части, как бы странно это ни звучало. И это только добавляло проблем…