— Но вы узнайте, почему. Если смерть ее была спокойной, это утешит вас.

Г-жа де ла Водьер снова начала читать, дошла до конца и упала в обморок. Ее отец тоже умер.

На горе багажа сидели два негритенка, еще не совсем оправившиеся от морской болезни. Они были в тюрбанах и в пажеских формах из розового сатина, в ботинках с серебряными пряжками.

Они вращали глазами от страха. Человек с манерами управляющего богатого дома повсюду разыскивал господина Виль д"Аврэя.

Когда он его нашел, он объяснил ему, что герцогиня де Понтарвиль посылает ему, как он и просил, двух маленьких мавров прислуживать в доме. Взамен она просила его поддержать в Канаде дела человека, прибывшего с ними, и приобрести для нее акции компании, занимающейся торговлей мехами.

— Но я возвращаюсь во Францию, возвращаюсь! — воскликнул Виль д"Аврэй. — По вине ирокезов я потерял здесь самое дорогое для меня существо… Как вы думаете, смогу я после всего жить в этой ужасной стране? Если у вас есть сердце, вы должны это понять.

— Да, господин.

— Так что же мне делать с этими пажами?

— А что мне с ними делать? Через час я отплываю.

Кроме оживленной толпы прибывших, на набережной еще собрались те, кто хотел покинуть город с первым же кораблем, они привезли весь свой багаж и ждали, когда освободится судно, чтобы занять свои места.

Среди них был и галантерейщик Жан Прюнель со своей женой и дочкой: родители решили отправить свою дочь во Францию, в монастырь к очень религиозной тетушке, уж там-то она научится вести себя как подобает, а не впускать к себе по ночам прытких молодых людей.

Хлопотал интендант Карлон, окруженный приказчиками. Он сортировал пакеты и сумки, откладывал в сторону конверты с печатью, пакеты, рулоны. Он поспорил с секретарем г-на де Фронтенака, который отказался передать ему два письма по причине, что они от самого короля и предназначены лично господину губернатору, а значит, должны быть переданы ему в руки, и только он имеет право сорвать печать и прочитать их прежде, чем все остальные депеши.

— В ожидании возвращения г-на де Фронтенака этим письмам лучше быть в моих руках, чем в ваших, — сердился Карлон. — В его отсутствие я выполняю его миссии и получаю письма из самых высоких инстанций и имею полное право ознакомиться с их содержанием.

К ним приблизился один из вновь прибывших, возможно, самый почетный член делегации, сопровождающей королевскую почту.

— Я знаю, о чем идет речь. Это очень деликатный вопрос, Его Величество в двух словах рассказал мне его суть. Главное в том, что письмо следует вскрыть именно господину Фронтенаку лично, что не является пренебрежением достоинств господина интенданта. Но дело, о котором идет речь в письме, должен решить сам господин Фронтенак и там упомянутые лица. Досадно, что Его Превосходительство отсутствует, так же как и человек, о котором идет речь в письме: господин де Пейрак. Его Величество в нетерпения, и мне чуть ли не пришлось лететь на крыльях, чтобы прибыть как можно быстрее.

Анжелика, расстроенная, ходила по набережной, среди прибывших она не встретила ни одного знакомого, да и кого она, собственно, хотела увидеть; никто не передал ей письмо — она была уверена, что Дегре обязательно заявит о себе весточкой, — и тут она услышала имя Пейрак и подошла к группе людей. Жан Карлон указал на нее.

— Вот как раз и госпожа де Пейрак. Мадам, позвольте вам представить господина де ла Вандри, государственного советника, чрезвычайного посланника короля.

Г-н де ла Вандри снял шляпу, украшенную перьями, и сделал глубокий и изысканный реверанс. Совершив все необходимые движения, он не произнес ни слова и вытянулся с чопорным видом. Несмотря на свой высокий ранг, ему, возможно, не хватало легкости и непринужденности в общении с дамами. Либо ему не нравилось, когда они вмешивались в серьезные дела. Он заметил, что желает иметь дело с господином де Пейраком, поэтому его жена не может его заинтересовать, и, повернувшись к интенданту и секретарю, сказал:

— Мне необходимо передать этому дворянину ценные письма. — После чего он вытащил из сумки два толстых конверта, больше похожих на посылки, чем на письма. — Господин де Фронтенак должен лично передать их ему. Всю эту почту я вручаю вам, господин интендант, следите за ней, как за зеницей ока, уважайте желания короля, что касается их вручения, прочтения и так далее… Нет сомнений, что столь важные документы должны находиться в ваших руках.

Разгневанный секретарь удалился. Эти версальские выскочки обошлись с ним, как с лакеем!