— Надеюсь, Иван Иваныч обострённым обонянием не обладает, — я загадочно улыбнулся.
Но Майка поняла меня правильно.
— Неужели так заметно? — она прижала ладони к щекам. — Да о чём я, у меня всё лицо пылает, тут и обоняние не потребуется!
— Забей! — посоветовал я.
— Угу, ты уже забил! — она сжала ноги между собой и тихонько застонала. — Никогда не думала, что это
— Если честно, я тоже, — признался я без всякой задней мысли.
— Ой, не пи… ликай, а? — Майя закатила глаза. — Помню я твои фотографии в телефоне, и ту бабу бесстыжую, которая на пляже голыми сиськами сверкала!
— Никого до тебя не любил, — ответил я серьёзно. — Оказывается, это совсем другое.
— Правда? — Майка приподнялась на цыпочки и чмокнула меня. — Тогда ладно!
Наш разговор прервал звонок.
— Подошли? — раздался в трубке голос Иван Иваныча. — Заходите, жду на проходной.
То ли знал, где мы находимся, то ли не сомневался, что придём вовремя.
Настроение резко, как по щелчку пальцев, сменилось на рабочее. Весь туман влюблённости испарился, голова прояснилась. Я снова был готов ко всему на свете.
С Майей, похоже, произошло то же самое. Если это действие импланта, то, чёрт возьми, мне нравится!
— Идём, Чарли, — позвал я енота, разглядывавшего что-то на клумбе.
— А ведь мы должны были обсудить с тобой стратегию допроса… — вдруг вспомнила Майя.
— Упс! Немного не до того было, — я позволил себе улыбку. — Но у тебя ещё есть время. Секунд тридцать, пока идём.
— Даже если он из твоего мира, — затараторила Майя, — он всё равно может какие-то вещи, известные тебе, не знать, или знать иначе. Или его мир может быть ответвившимся от твоего мира позднее чем наш, этот. Или раньше. Тут не угадаешь.
— Я понял, надо спрашивать по вещам общеизвестным, но по таким деталям, которые не могли измениться, если не изменилось всё остальное.
— Ээээ… — Майя зависла, пытаясь понять мою мысль. — Наверное… блин! Пришли!