Он понес ее к стеклу, к тому, что, как она теперь поняла, было двойными дверями, а не окнами. Толкнув их ногой, он вывел их наружу. Порыв холодного ветра обдал ее кожу, заставив инстинктивно прижаться к его телу — шелковые шорты, в которые он, должно быть, одел ее, были слишком тонкими, чтобы выдержать такую погоду, он подошел к краю и поставил ее на ноги, прижав ее сзади обеими руками к металлическим перилам, его присутствие за ее спиной согревало на холоде.

Но она была сосредоточена на виде, на ощущении того, что находится снаружи.

Ее глаза жадно глотали открывающиеся перед ней виды, не понимая, как такие места вообще могут существовать, пока она вбирала в себя каждый дюйм.

Высокие, красивые, скалистые серые горы простирались по правую сторону так далеко, что она не вида их конца. С другой стороны, слева, под облаками бесконечно бурлило серое море, волны за волнами разбивались о скалистый пляж, он созданный естественным склоном и понижением гор, уходящих в воду. А прямо под ней скала обрывалась в длинный, узкий водоем, который соединялся с морем.

Это было изысканно, сюрреалистично, невероятно.

— Ч то это за место? — Прошептала она с трепетом, не веря своим глазам.

— Оно называется Байфьорд, — ответил он. — Это Железные горы, а это — Черный залив.

Она долго смотрела на это зрелище, стоя в клетке его рук, не в силах осознать все это, осознать, что она не только жива, но и находится на небесах, и она с ним.

Неохотно она повернулась, чтобы увидеть дом, в котором они находились. Она задохнулась, глядя на грубые серые скалы.

Они находились на какой-то площадке, проделанной в щели пространства внутри горы. Внутри горы.

— Мы… что… в горе?

Ее прерывистые слова заставили его сделать шаг назад, оставив ее одну на краю, и она вцепилась в его руку, испугавшись крутого падения с обрыва. И это было так не похоже на женщину, которая решила покончить с собой.

Она увидела, как он посмотрел вниз на их руки, его большие, темные, обожженные ладони, обхватившие ее маленькие, мягкие, бледные ладошки.

— Пойдем со мной.

Он потянул ее за собой, и она полусознательно последовала за ним, не готовая вернуться в свой собственный разум или к тому, что она чувствовала к нему в эту секунду. Было что-то новое, что-то хорошее, и она ухватилась за это обеими руками.

Он привел ее обратно в теплую спальню, закрыв стеклянные двери. У нее было время, чтобы оглядеться и все рассмотреть. Это была самая большая спальня, которую она когда-либо видела— все здесь было большим и стильным. С того места, где она стояла, возле дверей, справа находилась самая большая кровать из черного дерева с изголовьем и боковинами такого же цвета.

Ведя ее за собой, он указал на широкие темные двери напротив, тех, что ведут на балкон.

— Это гардеробная.

Он раздвинул дверь, и Лайла с интересом уставилась на просторную комнату, заставленную с обеих сторон одеждой. С правой стороны была мужская одежда, ряды рубашек, костюмов и пиджаков, все черное, серое и белое. Левая сторона была женской, ряды платьев, топов, футболок, в основном белых и черных, с небольшими вкраплениями цветов.

Что-то острое кольнуло ее в груди: кто-то живёт с ним, и у них общий гардероб, а он стоит и держит ее за руку. Она зажмурила глаза. Она не имела права ничего чувствовать. Так все было устроено в их мире. Он мог иметь миллион женщин по вызову и все равно взять ее, а она не могла ему отказать.