– Если что, меня нет! – предупредила Марта и сладко потянулась.

– Слушаю, господин Генеральный Прокурор, – произнес Глеб в трубку.

– Доброе утро, Глеб.

– Ага, кому утро, а кому и полночь.

– Ой, извини, совсем выпустил из виду. Как там наш подопечный?

– Чист, как слеза младенца.

– Поясни, – попросил Ставрос.

– В нем никого, кроме его самого. Мало того, нет даже намека на злые намерения или присутствие двойника. Такой себе – божий одуванчик. Живет, никого не трогает, в гольф играет да на солнышке нежится. Если у кого к «Тутанхамону» и могут возникнуть претензии, так только у лечащего врача за длительное пребывание на солнце.

– Какой «Тутанхамон»? – переспросил Ставрос.

– Старичок, похожий на мумию, с лицом, как мятая плиссированная юбка.

– Понятно. И что ты по этому вопросу думаешь?

– Думаю, необходим звонок другу. Ты побудь на связи, сейчас позвоню Фюрсту. – Глеб удержал звонок Ставроса и, набрав доктора, заговорил:

– Аркадий Львович, доброго вам дня… – и Глеб изложил ему суть разговора с греком.

– Я думаю, что есть кто-то умнее нас.

– Поясните, почему вы так думаете? – попросил Генеральный Прокурор Гаагского трибунала Ставрос Дмитриадис.

– Зная то, что именно ваш, как вы выразились, «Тутанхамон» первым завладел «Интел-реврайтером», а теперь в его мозгу ни слова об этой истории, – можно сделать вывод, что тот, у кого в руках наша машинка, имеет неограниченные средства и штат мощных мозгов.

– И что это значит? Поясните подробней, я настаиваю, – все еще не понимая, потребовал Ставрос.

– А что я могу добавить? Я почти все сказал.

– Добавьте еще то самое «почти».

– Владелец «Интел-реврайтера» дистанционно управляет клоном, не оставляя следов. Мы планировали опробовать этот вариант, но, увы…