– Я иногда думаю, что он этого и добивается. Чтобы я стал таким же животным, как он.

– Энди, неправда.

– Правда! – крикнул Андрей, отняв руки и уставившись на ладони. – Вот! Вот этими руками!.. – Он затряс ими перед лицом Павла. – Я уже убил человека, ты понимаешь?!

– Собаке – собачья смерть.

– Если я не остановлюсь, я убью и Фобоса.

Андрей нервно свинтил пробку с бутылки и сделал большой глоток. Павел смотрел на него, притихший.

– Но вот в чем вопрос… – выдохнул Андрей, проглотив жидкость. – Станет ли мне от этого легче?

Павел отнял у него бутылку и тоже глотнул. Закрутил пробку и спросил осторожно:

– А чего же ты хочешь тогда?

– Уехать из города! – Андрей схватил Павла за руку. – Пусть все утихнет. Пусть полиция его ловит. Пусть тут мир переворачивается… А мы уедем! Паша… у меня никого и ничего больше не осталось, кроме тебя и Оли. Фобос больше не сможет меня достать! Уедем втроем, а?

– Даже так, – удивленно проронил Павел.

– Я не знаю, чем займусь. Главное сейчас – это защитить вас. Поразмыслить о будущем. Всем вместе…

Павел съежился, шмыгнул носом. Андрей глянул на часы. Времени было около трех.

– Странно, да? – изрек Павел, рассматривая поверхность стола. – Еще шесть дней назад ты и по телефону-то со мной не рад был общаться. А сейчас предлагаешь строить вместе новую жизнь. Прямо братская любовь, да и только.

– Зачем спасать то, что умерло? – произнес Андрей. – Взять и переформатировать все.

– Чистый лист… – протянул Павел. – Белоснежный, хрустящий, девственный, да?

Андрей взял Павла за плечи.

– Я – готов. А ты, брат?

Павел посмотрел на него и не ответил. Он думал о чем-то своем. В памяти Андрея снова возник тот берег речки из детства, где они, два пацана, бегут, взявшись за руки. Словно ролик из какой-то несбывшейся жизни… Той, что только зарождалась, но уже вселяла надежды, бодрила… и почему-то так и не сложилась. «Неужели, – подумал он грустно, – тот берег исчез безвозвратно?»

– Вся эта философия – конечно, красиво… – произнес Павел наконец. – Ты сейчас-то что намерен делать?