Андрей быстро преодолел расстояние до машины, прижимаясь к стене под окнами. Он всмотрелся сквозь стеклянные двери в глубину вестибюля гостиницы – там никого не было. Стремительно подбежал к «Ауди» и присел между машинами, не переставая следить за крыльцом входа. «Ауди» оказалась не поставленной на сигнализацию, и Андрей, не поднимаясь полностью, открыл дверцу и вполз на переднее сиденье.
Сиденье справа от водителя было пустое. Ноутбука в машине не было видно. Андрей открыл бардачок и вытащил пистолет Володина. Задача значительно облегчалась. Он выбрался наружу, пригнувшись, обогнул машину и спрятался позади нее.
Сердце билось гулко. Он проверил обойму – четыре патрона. «Войти в гостиницу, – лихорадочно размышлял Андрей, – узнать на ресепшен номер, который он уже позабыл, ворваться к нему… Сначала врезать по зубам, изо всех сил, рукоятью… потом приставить дуло ко лбу и нажать… Главное, не думать ни о чем и не смотреть ему в глаза, не смотреть…» И это нужно было делать сейчас, это нельзя было оттягивать.
Андрей сделал несколько глубоких вздохов, засунул пистолет под рубашку за спину и осторожно выглянул из-за машины. Кто-то выходил в этот самый момент из дверей вестибюля, он не успел заметить кто и снова юркнул обратно.
Застучали частые шаги: вышедший сбежал по ступеням и направился к машинам. Когда открылась дверца «Ауди», Андрей вздрогнул. План менялся на ходу. Сердце забилось еще чаще.
Машина просела под тяжестью тела, дверца захлопнулась. Нужно было лишь обогнуть машину слева. И ни о чем не думать, не думать, не думать… Андрей вынул пистолет из-за пояса и снял с предохранителя. Он был страшно тяжелый. Завелся двигатель. У Андрея оставались считаные секунды.
Но что-то словно приковало его к асфальту. В груди вдруг все сжалось с такой силой, что он задохнулся, заскрежетал зубами и застонал в отчаянии. «Давай же, – взвыл он мысленно, – давай же!..» Но это не помогло. Он никак не мог выпрямиться, встать на ноги и подбежать к окошку… не мог вскинуть эту чертову руку с чертовым пистолетом и нажать на чертов спусковой крючок…
Машина тронулась с места, а он так и остался сидеть на асфальте, сгорбившись и уронив в бессилии руку с пистолетом. Он не видел, как машина отъезжает, он все скрежетал зубами и тихо стонал, даже не чувствуя, как по щекам текут слезы. Время и пространство исчезло, ничего вокруг не осталось, кроме блеклой, выцветающей картинки перед глазами: двое пацанов – старший и младший – радостно мчатся по берегу реки, им кажется, что вся жизнь еще впереди… Только это воспоминание заполонило собой все и еще пустой, звенящий вопрос, который он повторял и повторял словно мантру: «Почему?.. Почему?.. Почему?..»
«Ауди» взорвалась, когда отъехала метров на тридцать. Жаркая волна бросила Андрея на асфальт и грубо прокатила несколько метров. Он закричал, потом осекся, вскочил, но тут же упал из-за пронзительной боли в ноге. Поднял голову и увидел, что повсюду валяются страшные горящие куски и какие-то черные ошметки, крутясь, падают с неба.
Он хотел застонать, но вместо стона вырвался хрип. Он не мог идти и почему-то пополз, не понимая, куда и зачем… Он старался не смотреть на объятую пламенем машину, но она все равно мелькала в поле зрения. Он перестал ползти, когда наткнулся на дымящийся ноутбук с оторванной крышкой. Ноутбук медленно тлел, Андрей увидел, что на месте, где должен был быть диск, зияет дыра…
Он перевернулся на спину и затих.
На все лады верещали сигналки припаркованных машин, кто-то истошно орал через проулок, неистово стучали каблуки бегущих, надрывно лаяла собака… А он глядел в высокое небо и не шевелился. Ему казалось, что если он сейчас закроет глаза, то тут же уснет. Он смотрел и смотрел сквозь слезы, как там, вверху, на фоне бесконечной синевы плыли жирные черные клочья гари и хищно набрасывались на белоснежный беспечный и такой невинный тополиный пух.
КОНЕЦ