поверить, или даже посчитать меня сумасшедшей.

Эмир ничего не ответил, но и позу не изменил.

- Ну ладно, слушай... С Лейлой мы познакомились больше года назад... Во сне...

Когда Вероника закончила свой рассказ, парень выглядел растерянным и ошеломленным.

Медленно подняв голову, он посмотрел на девушку, как будто проверяя, уж не шутит ли

она над ним. Но такими вещами, конечно, никто бы шутить не стал. Тем более, что

рассказчица выглядела при этом более чем серьезно.

- Знаешь, я тебе рассказала все это еще вот зачем. Сегодня, сидя на могиле Лейлы, я

действительно приняла для себя очень важное решение - как мне жить дальше. Но я

поняла также еще одну важную вещь – я должна помочь Лейле так же, как и она помогла

мне. Когда мы только познакомились, я спрашивала ее, почему она не может уйти отсюда

дальше. А она ответила, что не ее не отпускают родители, особенно мама, которая каждый

день приходит на могилу оплакивать дочь.

- Для них это стало действительно большой трагедией. Лейла – их поздний и

единственный ребенок. И очень любимый. Ей отдавали все, что могли. А когда вдруг

выяснилось, что она неизлечимо больна, сделали все, чтобы ее спасти. Ее возили к лучшим

докторам, и верили, всегда верили, что она выкарабкается, будет жить. Даже учителей к

ней на дом возили, она ведь в последнее время почти совсем не выходила из дома. И еще

она была очень одинока. Поначалу к ней еще приходили одноклассники, а потом они, как

любые здоровые дети, просто забыли про нее. Кому нужна чужая трагедия? Только Дарсик