Питер и Вики, заметив эту перемену, пошептались между собой, но не стали вмешиваться. Питер старался повсюду таскать Микки за собой, а Вики пыталась отвлечь Марионетту, принося ей яркие тряпки из своего гардероба, болтая с ней и экспериментируя с макияжем и прическами. Однако Микки становился все более молчаливым и раздраженным, а Вики частенько обнаруживала, что Марионетта как раз посредине рассказа не слушает ее, а сидит, уставившись в пространство, сдвинув брови, касаясь одной рукой шрама.

Кончился январь, и начался февраль. Марионетте казалось, что она изучила каждый дюйм крошечной квартирки, знала здесь каждую паутинку и щель в полу, была знакома с каждым тараканом. Она все еще не выходила на улицу, понимая, что ее жизни грозит опасность, если Моруцци узнают, где она скрывается. Женщина часто думала об отце и Марио. Что сказали им Моруцци? Поверил ли папа, что она исчезла без следа, так же, как Антонио? И что теперь будет с Марио? Вернутся ли Моруцци, чтобы потребовать Марио, последнего ребенка Перетти, в качестве оплаты давнего проклятого долга? Марионетта кружила по тесной гостиной и все думала, думала. Лишь изредка она включала радио. Нет, так не могло долго продолжаться.

Однажды днем Марионетта лежала на диване, читая роман Сэлинджера «Над пропастью во ржи», который нашла на шаткой полке над пианино, как вдруг услышала, что хлопнула дверь кухни.

— Это ты, Питер? — крикнула она, не поднимая головы от книги, от которой получала огромное удовольствие. — Включи чайник, ладно?

Открылась дверь. Это был Микки. Волосы мокрые от дождя.

— Это я, — произнес он, снимая плащ.

Последовала минута неловкого молчания. Они очень редко оставались наедине.

— Я думал, Питер здесь, — наконец сказал Микки. — Он говорил, что попытается подготовиться…

Марионетта не поднимала глаз от страницы, которую изучала с преувеличенным вниманием.

— Кто-то зашел и пригласил его на футбольный матч, — объяснила она. — Играет «Арсенал».

— А… — Микки мгновение поколебался, затем схватил кухонное полотенце и направился в спальню, на ходу вытирая волосы. — Поищу сухую рубашку, бросил он.

Они с Питером все еще держали свои вещи в синей спальне, хотя ночью там спала Марионетта. Дверь за ним захлопнулась. Женщина во вздохом закрыла книгу. Зачем Микки вернулся и нарушил ее покой? Она огорченно встала и направилась в кухню. Налила в чайник воды и поставила его на газ, затем снова взяла книгу, которую читала при свете электрического камина. Услышав свист вскипевшего чайника, вернулась на кухню, заварила чай и, немного поколебавшись, поставила на поднос две кружки, сахарницу и молочник.

Она пойдет и предложит ему чашку чаю, просто из вежливости. У дверей спальни Марионетта засомневалась. После того как Микки туда вошел, она не слышала ни звука. Может быть, он заснул? Она тихонько приоткрыла дверь и заглянула. Микки сидел на постели. Он уже снял рубашку, чистая висела на спинке кровати, но он не спешил надеть ее, что-то его отвлекло. Он держал на коленях деревянную куклу, принесенную Марионеттой, и с нежностью смотрел на нее. Его пальцы сжимались вокруг тонюсенькой кукольной талии, и у женщины снова возникло то ощущение, с которым она старалась бороться.

Это выражение нежности придало ей смелости. Она медленно прошла через комнату к кровати и коснулась его обнаженных плеч. Микки вздрогнул и обернулся, глядя на нее с удивлением.

— Микки, — просто произнесла она.

Он отвернулся, снова глядя на куклу. Выражение его лица было невозможно прочесть.

— Это только кукла, — удалось ей выговорить. — А вот я. Настоящая.

— Я знаю, — ответил Микки, не поворачивая головы.

Марионетта не убирала руку, все еще касаясь его холодной спины. Она ласково провела пальцами по мышцам его плеч.

— Микки, — повторила она, ужасаясь тому, что делает, но зная: пути назад нет. — Пожалуйста, поцелуй меня.