– Обезоруживать? – удивилась Вера. – И каким образом зелье может обезоружить их?

– Согласно моему предположению, зелья, упомянутые в Юбилеях, делают нефилимов уязвимыми с человеческой точки зрения. Лишают их ангельских сил. Они становятся подверженными людским болезням и смертности. И умирают так, как умирают люди.

– На мой взгляд, такое зелье более похоже на отраву, чем на лекарство, – заметила Вера.

– Полученная Ноем формула имела божественное происхождение, – сказала Света. – Поэтому логика ее действия непонятна нам.

– И вы всю жизнь изучали этот текст? – проговорила гостья, не сумев скрыть недоверие.

– Конечно, – Азов чуть улыбнулся, – в Книге Юбилеев особой информации не содержится. А вот Книга Зелий – при всех своих целях и предназначениях – является подлинным Святым Граалем для ангелологов.

– Многие ангелологи обратились к данной теме, оставив важную работу, – сказала Света. – Если не контролировать себя, изучая упомянутую в Юбилеях Книгу Зелий, можно совершенно свихнуться. В каком-то смысле поиски формулы Ноя могут оказаться столь же опасными, как и наши враги. Вот почему направление исследований Азова официально не поддерживается академией.

– То есть правда старательно скрывалась, чтобы отвлечь внимание ученых от Книги Юбилеев? – спросила Вера.

– В сущности, да, – ответил старик. – Академия некогда рассылала ученых в крупные библиотеки на поиски писаний Ноя. Она предлагала награды за информацию. Сей факт спровоцировал большое количество вполне убедительных подделок. Рафаэль Валко рассказывал мне, что в свои студенческие годы видел не одну дюжину таких работ в академии, и идеи Общества претерпели от этого великий ущерб. Существует немало подобных подделок. В Средние века существовало множество копий, а следовательно, и подделок, происходивших из женских и мужских монастырей. Посему совет прекратил дальнейшие поиски, и о Книге Юбилеев забыли на века. А потом, в шестнадцатом веке, оккультист Джон Ди заявил, что располагает ее экземпляром. Он всегда считал, что Книга Зелий должна быть написана на енохианском языке, и утверждал, что знание этого языка было даровано ему ангелами. Располагал ли он на самом деле Книгой Зелий или подделал ее, до сих пор остается неясным. Общее мнение склонилось к последнему варианту, хотя дебаты остаются беспредметными, потому что в библиотеке Ди она не обнаружена вообще – ни поддельная, ни подлинная.

– Исследования возобновились в конце девятнадцатого столетия, после того как была обнаружена Книга Еноха, – добавила Света. – Ученые полагали, что если можно реабилитировать Еноха, то существует шанс, что удастся воссоздать Книгу Зелий. Например, посредством пересмотра Юбилеев. Или вдруг нам посчастливится и удастся найти подлинный экземпляр.

– Существует один вопрос, в отношении которого соглашаются все, кто видел Книгу Юбилеев, – проговорил ученый. – Отрывок, который Анджела Валко вставила в альбом, представляет собой самый интересный из всех древних текстов, повествующих о нефилимах. Если человеческие существа подвержены хворям и болезням, умирают, не дожив до ста лет, нефилимы болезням не подвержены. Наши женщины рожают в муках и умирают в родах, в то время как нефилимы размножаются без боли и доживают до пятисот лет. Есть множество преимуществ ангелов над людьми. Книга Зелий была призвана выровнять положение.

– И теперь я привезла вам книгу, которую Анджела Валко считала подлинным откровением, – проговорила Вера. – А скажите, я не ошиблась, истолковав символы, оставленные Распутиным, как принадлежащие к тому же алфавиту, каким сделаны записи на табличках Ноя?

– Вы правы, – улыбнулась Света. – Но каким образом необразованный шарлатан и пьяница Распутин сумел открыть енохианский язык, для меня представляет тайну, находящуюся за пределами понимания. Думаю, можно считать, что его альбом является скопированной Ноевой Книгой Зелий.

– Значит, вы считаете его подлинным? – спросила Вера, ощутив короткий прилив честолюбия.

– Пойдем со мной и вместе ответим на твой вопрос, – проговорил Азов, поманив за собой женщину.

Они миновали винтовую лестницу. От двери вниз по склону острова вилась каменистая тропка, спускавшаяся между двумя холмами. На левом возвышались каменные руины. Римский храм, о каком говорила Света? Глянув с гребня на причал, гостья заметила, что моторки возле него нет. Она окинула взглядом весь простор залива в поисках лодки. Ее нигде не было. Итак, уйти с острова теперь можно только в том случае, если позволят хозяева.

Света подвела их к одноэтажным остаткам некогда более крупного здания. Помещение оказалось невысоким, сквозь узкие прорези в стенах в комнату проникали косые лучи неяркого света. Возле одной из стен лежало впечатляющее количество воздушных баллонов, водолазных костюмов, фонарей и ласт. На полу валялся матрас, на котором находилось аккуратно сложенное шерстяное одеяло; неподалеку обнаружились электроплитка и миниатюрный холодильник – доказательство того, что Азов проводит здесь дни и ночи. Со стен тонкой пылью осыпалась известка, делавшая пол немного скользким. Помещение напоминало руины, проводка была примитивной, поэтому здание подходило только для аскета.

– К югу отсюда находится большой центр подводного плавания, – пояснил Азов, делая жест в сторону воздушных баллонов. – А вот это мое личное оборудование. Если хочется самостоятельно спуститься под воду, я беру лодку, свое снаряжение и провожу время в затерянном мире. К сожалению, не могу посещать древнее поселение слишком часто – нам приходится высаживаться с лодки в тысяче метров от берега Факи. Однако даже простое погружение расслабляет неимоверно. – Азов вздохнул. – Увы, нырять под воду мне удается нечасто… Пойдем, покажу тебе мою коллекцию.

Он провел их по узкому коридору в холодную комнату, лишенную окон. Света зажгла спичку и по очереди поднесла ее к нескольким конусообразным свечам в медных подсвечниках, стоявших на прямоугольном деревянном столе, на поверхности которого были разложены ножи, чередовавшиеся со стеклянными фиалами. Вскоре теплый свет прогнал из комнаты полумрак. Пространство у стены от пола до потолка занимал сложный металлический шкаф с уймой мелких ящичков.

– Мой классификатор, – проговорил старик.