– Господа, господа, успокойтесь, – пристав резко встал со стула, разведя руки в примиряющем жесте. – Не надо сгоряча бросаться резкими словами.

– Ко мне еще вопросы будут?

– Нет, – сразу и с видимым облегчением ответил мне Дмитриев. – Сергей Александрович, я потом пришлю полицейского для записи показаний. Поправляйтесь.

– Спасибо. Всенепременно.

Следом за ним сухо откланялся жандарм.

– Честь имею, – он коротко кивнул мне и первым вышел из палаты.

Не успела дверь закрыться за приставом, как ее снова открыли и в проеме появилась голова медсестры:

– К вам посетительница, Сергей Александрович.

– Ну, сейчас я задам этому неслуху! Давайте ее ко мне живо!

Сестричка хихикнула и исчезла. Дверь медленно открылась, и на пороге показалась… родственница профессора.

– Вы?! – не удержался я от удивленного восклицания. – Извините, ради бога! Я думал, что это моя сестра.

– Здравствуйте, Сергей Александрович. Я так и поняла. Как ваше здоровье?

– Здравствуйте. Нормально. Не ожидал вас увидеть.

– Почему? Или есть другой способ выразить благодарность, кроме визита вежливости?

У меня в голове сложился ответ, что у женщины есть пара-другая способов, как по-настоящему отблагодарить мужчину, но, естественно, говорить об этом не стал, а вместо этого, показав на стул, вежливо сказал:

– Не изволите присесть, Мария Владимировна?

Та села, расправила платье на коленях и вдруг неожиданно спросила:

– Почему вы сразу не пришли на помощь той еврейской девушке?

– О как! Второй допрос за утро! Как вы считаете, Мария Владимировна, это много или мало?

– Мне принять ваши слова за оскорбление?!