Моника Коллинз прибыла, когда полицейский технический фургон уже отъехал. Ее группа смотрелась весьма живописно. Моника посередине, помощники по бокам. Все вытянули перед собой жетоны.

– Почему мне не сообщили?! – нервно воскликнула она, надевая перчатки.

Один из детективов из управления Пятого округа, видимо, не заметил, что у нее жетон ФБР, и ляпнул:

– Извините, но у меня не было номера вашего телефона.

Коллинз спросила его фамилию и записала в блокнот. Вперед вышла Терри.

– Агент Коллинз, пока нет никаких свидетельств, что это связано с нашим делом. Поэтому мы решили вас не беспокоить понапрасну.

Коллинз молча направилась к бетонной плите, под которой лежал труп. Она не надела маску, и я был уверен, что скоро Коллинз пожалеет об этом. Все с интересом наблюдали, как она отшатнулась от трупа и прижала ладони к лицу.

– Хоть бы задохнулась, – прошептал О"Коннелл.

Наконец Коллинз надела маску и попыталась выглядеть невозмутимой, хотя ее лицо позеленело.

– Где рисунок?

– Забрали в лабораторию на анализ, – ответила Терри. – Уже?

– Они работают быстро.

– Там изображено то же, что и на других?

– Трудно определить. Он в очень плохом состоянии. Разорван и весь в пятнах. Может, это совпадение и рисунок вообще не имеет отношения к убитой. Прибило ветром или уже лежал под плитой.

Все, что сказала Терри, было правдой, но агенту Коллинз это не понравилось. Она еще сильнее взвинтилась.