Черт, черт, черт!!! Он готов был сейчас на все, что угодно! Появись сейчас Шелестов перед ним, кто знает, что бы он сделал!

– А с твоей судьбой все плохо, парень, – продолжил говорить Василий Николаевич. – Тебе в затылок дышит полиция. Но это ладно, решим. Я уже работаю в этом направлении. Жильцы дома, где жил Стремов, точного описания парня, что выбегал ночью из подъезда, дать не могут. Темно было! Оно и логично – ночь. Записи с камер тоже так себе. То ли ты на них, то ли нет. Посиди тихо, и все рассосется само собой. Я же знаю, что ты не убивал этого несчастного. Нет? Не убивал?

И его глубоко посаженные глаза впились Роме в переносицу.

– Нет, не убивал, – спокойно выдержал он его взгляд. – Зачем мне? Я хотел поговорить с ним.

– О чем?

– О последнем дне моего отца. Он что-то знал точно.

– Он тебе сказал? – Василий Николаевич поддел с блюда за дырку ломтик сыра, швырнул в рот.

– Ничего он не сказал. Не успел! Но что-то знал о последнем дне отца, что-то знал.

– Можно было бы спросить у Шелестова о том дне, – загадочно улыбнулся Василий Николаевич. – Но разве он скажет?

– Вы что-то знаете??? Вы???

Рома приподнялся со стула, навис над столиком – натренированный, гибкий, сильный, способный ударом ребра ладони убить. Гость об этом всегда помнил. И поежился, рассматривая лицо парня с высокими скулами, сжатым в узкую линию ртом, с лихорадочно блестевшими глазами.

– Знаю мало. – Он снова сделал знак Роме сесть. – Но точно знаю, что в тот день из ресторана они уехали с Шелестовым. Куда поехали – не знаю. Но уехали вместе. На одной машине! На машине твоего отца. Ее потом так и не нашли. Машина Шелестова стояла у ресторана до утра. Утром ее перегнал его водитель. Это первое… Второе… Ты знаешь, кто такой бенефициар?

– Да, слышал, – кивнул Рома. – Это, кажется, человек, сдавший свой бизнес в аренду. И получающий определенную долю прибыли. Либо оформивший доверенность и…

– Молодец, грамотный, – похвалил его Василий Николаевич. И с сожалением покачал головой. – Учиться бы тебе, сынок! Да не дадут!

– Кто?

– Тот, кто собирается убрать тебя. Он! – И снова его палец ткнул в фотографию Шелестова. – Я неспроста задал тебе вопрос о бенефициаре. Поскольку… Поскольку после смерти матери им теперь становишься ты, Рома!

– Я?! А что… Бизнес отца все еще существует?! После него что-то осталось?! Но… Но я не видел ни единой бумаги, Василий Николаевич! В доме ничего нет! Даже документов на квартиру! Я перерыл все!

Вспомнил он первые минуты в своем доме после того, как тело матери увезли. Он тогда искал мобильник. Но не нашел вообще ничего. Ни мобильника, ни бумаг.

– Ничего нет!

– Все есть, сынок. Все есть. Только мы не знаем, где, – проговорил он с сожалением и тут же поправился: – В том смысле, что полиция так и не нашла концов. Твоя мать все очень тщательно скрывала. И невзирая на то, что сильно пила… Н-да… В общем, полиция знает только одно: твой отец незадолго до смерти оформил весь бизнес, все, что у него имелось, на твою мать.