— Мы с Йэном по-разному смотрим на вещи. На «Медитек» в том числе. Будь его воля, он бы давно от него избавился.

Марк никогда раньше не говорил со мной так откровенно. Дело было не только в гордости — а Марк был гордым человеком, — но и в его умении оставлять повседневные проблемы за скобками. Мне такого таланта явно не хватало. Брат же не только никогда не просил меня о помощи, но и вообще рассказывал о своих делах весьма неохотно.

Он посмотрел на часы и вдруг помрачнел:

— Вот что я тебе скажу, Джонни. Твои видения действительно не совсем галлюцинации.

Я остолбенел:

— Ты о чем, Марк?

— Я же обещал тебе все разузнать. В последние дни у меня совсем не было времени, но я про тебя не забыл, не сомневайся.

— Что ты узнал?

— Ты не ошибся, Джонни, все действительно сложнее, чем казалось на первый взгляд. Потому я и хотел, чтобы ты приехал. По телефону о таких вещах не говорят. Джонни, как брат тебя прошу — выполни мою просьбу.

— Какую?

— Позволь мне самому во всем разобраться.

Я посмотрел Марку в глаза. Он выдержал мой взгляд.

— И ты ничего мне не объяснишь? Не понимаю, почему ты мне не доверяешь? — спросил я.

Мы с Дарлой договорились не рассказывать Марку о случае в кофейне, но сам я думал о нем постоянно. Откуда взялся фургон, кем был парень в берете на пассажирском сиденье? Как портрет мертвой девушки превратился в фотографию девятилетнего ребенка? Ответов на эти вопросы у меня не было.

— Джонни, ты же знаешь, я тебе доверяю.

— И что же?

— Я тебе все расскажу. Со временем.

— Со временем, Марк?! — Я в бессильном гневе стукнул кулаком по столу. — Ты что, меня всю жизнь опекать собрался? Не выйдет! Я не слабоумный!

— Я этого не говорил.

— Еще бы ты это говорил. Мне-то что теперь делать? Мне, на секундочку, трупы с фургонами мерещатся!