— Рак. Если бы он не былоЮ таким отстойным, было бы здорово. Ты можешь заставить людей делать практически все, что угодно. Теперь ешь. — Она просунула пакет и напиток через решетку.
— Спасибо, Коралина. — Я не был голоден, но сомневался, что она отпустит.
Она оглянулась назад.
— Мне действительно нужно идти, пока он не вернулся. Но о чем бы ты ни думал, остановись.
— Коралина…
— Сомнение — это признак того, что ты на финишной прямой. Ты боролся в течение нескольких месяцев, и ты в конце. Перестань думать об этом, мы пройдем через это и найдем выход все вместе. Мы всегда так делаем. — Она еще раз улыбнулась, прежде чем сделать все возможное, чтобы улизнуть. Она, как и остальные члены моей семьи, была сумасшедшей, но ее было невозможно не любить.
ГЛАВА 4
— Эрвин Роммель
ЛИАМ
— Лиам Алек Каллахан, — сказал я в микрофон.
— Мистер Каллахан, я перейду сразу к делу, — сказал мне ДиМарко. — Это вы убили свою жену?
— Нет. Я не убивал свою жену. — Я не знаю, сколько раз я произносил эту чертову фразу, но меня это чертовски достало.
ДиМарко повернулся к присяжным, а затем снова ко мне.
— Это не очень убедительно, мистер Каллахан. Так что не могли бы вы, пожалуйста, объяснить нам, что ваша жена значит для вас и почему вы бы не убили ее?
— Она… она сводит меня с ума. — Я сделал паузу на мгновение, стараясь не ухмыльнуться своей следующей мысли. Вместо этого я выдавил из себя размытую улыбку. — Она единственная женщина, на которую я хочу кричать и заниматься любовью одновременно. Она может заставить меня улыбнуться одним взглядом, свирепым чаще всего. Она поет в душе, и это ужасно. А когда она выходит, то делает вид, что этого вообще не было. Она пинает меня во сне, потому что не понимает, где заканчивается ее сторона кровати и где начинается моя. Она властная, яркая и красивая. Причина, по которой я не мог убить ее, заключается в том, что я безнадежно влюблен в нее. Я не могу представить, что у меня не было с ней таких моментов. На самом деле, это ложь, я могу. Быть запертым вдали от нее и моего сына — это еще более ужасно, чем я мог себе представить.
— Больше вопросов нет, ваша честь, — сказал ДиМарко, кивнув мне и позволив придурку в ботинках из крокодиловой кожи подойти.
Все это время я изо всех сил старался сохранять невозмутимое выражение лица, но, наблюдая, как он оценивает меня, мне захотелось врезать ему по физиономии.
— Мистер Каллахан, вы любите свою жену, даже несмотря на то, что это был брак по договоренности?