— Пап, привет. Это Аня. Не могу дозвониться до Тима Торопова. Он не рядом с тобой?

Удивленное молчание в трубке.

— Нет. А что происходит, Ань?

— Он на глубине? — сердце сжалось в ожидании ответа.

— Да. Работает. В чем дело?

Закусив губу, она соврала:

— Ничего.

Напряжение между ними росло, укладывалось узелками между вышками сотовых станций.

— Что доктор Страуме? — голос отца нарочито небрежный, но — Анна знала, что он обращен в слух. — Я вчера разговаривал с ним, просил, чтобы обследование завершилось скорее и… чтобы можно было тебя забрать.

Виски сдавило, теплой патокой боль стекла к затылку. Будто он вправду — заботливый отец. А она — его заболевшая дочь. Будто не было этих тринадцати лет отчуждения.

Анна растерянно молчала.

— Ты уже позавтракала?

Девушка зажмурилась и выпалила:

— Я не в пансионате сейчас.

Молчание в ответ. Микрофон сотового выхватывает из окружения отца приглушенные голоса и писк оборудования. Отдаленный шелест обратного отсчета.

— Не понял. А где ты?

— Я уехала оттуда. Ночью. Я потом тебе все объясню. Не по телефону, а когда увидимся. Так будет лучше. Поверь мне, пожалуйста. Мне не надо там находиться.

Пауза, недовольное дыхание в трубке. Анна чувствовала сопротивление отца, его желание настоять на своем. Приготовилась защищаться. По шее пробежал озноб, колко опустился на плечи.

— Я ничего не понял, но ты мне все объяснишь, как только я к тебе приеду, — неожиданно услышала в трубке. — А куда я к тебе приеду? Ты где находишься?

Анна ошеломленно прошептала: