Она нахмурилась.

Если он может проглотить чай, то сможет проглотить и суп. Она должна была подумать об этом раньше! Рэйчел бегом отправилась на кухню и вылила суп с лапшой в блендер, измельчила его и поставила разогреваться.

— К сожалению, это не домашняя лапша, — пробормотала она, обращаясь к раненому. Но у меня нет куриного мяса в морозильнике. Кроме того, это проще.

Она внимательно наблюдала за ним, проверяя каждые несколько минут. Когда он начал возбужденно метаться по подушке и скидывать простынь, она, поставила на поднос его первый «обед». Все это заняло несколько минут. Рэйчел принесла поднос в спальню, и он чуть не перевернул его, когда внезапно приподнялся, облокотившись на правый локоть, и уставился на нее пронзительным взглядом горящих черных глаз.

Рэйчел пришла в отчаяние.

Если он упадет с кровати, ей ни за что не положить его обратно без посторонней помощи.

Он раскачивался взад-вперед, не сводя с нее горящего взгляда. Она убрала поднос на пол, куда вылилось немного супа, а затем бросилась в сторону кровати, чтобы удержать его.

Осторожно, поддерживая его голову и стараясь не задеть плечо, она соединила руки у него за спиной, и положила его голову на свое плечо, приняв на себя его вес.

— Ложитесь, — сказала она мягко, стараясь успокоить его. — Вам нельзя пока вставать.

Он сдвинул густые темные брови, словно сопротивляясь ей.

— Пришло время для вечеринки, — пробормотал он невнятно.

Он проснулся, но его разум еще блуждал в придуманном мире, вызванном лихорадкой.

— Нет, вечеринка еще не началась, — заверила она его, останавливая его правый локоть, на который он пытался облокотиться, чтобы приподняться на кровати. Его вес был слишком тяжел для нее, и она слегка опустила его на подушку.

— Вам нужно поспать.

Он послушно лег, тяжело дыша, его темные брови все еще были сдвинуты, а взгляд устремлен на нее.

Он не сводил с нее пристального взгляда, пока она поднимала с пола поднос и ставила его на ночной столик. Его внимание было сосредоточено на ней, словно он пытался вникнуть в смысл происходящего сквозь затуманенное сознание.

Она тихо разговаривала с ним, подпирая сбоку дополнительными подушками; не зная, понимает ли он ее слова, но казалось, что ее голос его успокаивает. Усевшись на краешек кровати, она начала кормить его, продолжая говорить. Он был послушен, открывая рот всякий раз, когда она подносила ложку к его губам, но скоро его веки начали смыкаться; он устал. Она быстро дала ему аспирин, радуясь, что ей так легко удалось накормить его.

Поскольку она поддерживала его голову и подоткнула дополнительные подушки ему под спину, он лежал ровно, без риска упасть, и ей в голову пришла идея. Стоило попытаться.

— Как вас зовут?

Он нахмурился, его голова беспокойно дернулась.