— Дальше излагай! — Поторопил Стин толстяка.

— Да что излагать? Навалитесь из засады, попинаете все разом. Но тут ты должен будешь его… ну, это… камнем там… или кулаком… В общей свалке и не заметит никто. Ты, главное, как тюкнешь его сразу в сторону. Пусть они его еще попинают. Получится так, что они его толпой забили. Вина общая. Кто зажмурил его непонятно будет… Да и отец прикроет, если что…

— Дядька Орсик про это знает?! — Изумился Стин.

— Да тихо ты! Уже жалею, что с тобой связался. — Зло огрызнулся Рорк. — Знает, но если что сделает вид, что ни сном ни духом. Если все удастся, выгонит Анхора, под каким-нибудь предлогом. Тот ведь просто так это дело не оставит, уродец ему вроде замены сына. Все равно тот уже считай чуть ли не пять лет на отшибе живет и всех сторонится. Ежели суровое разбирательство будет, то на Нэйлина свалим, но это на крайний случай, ежели все совсем плохо обернется. Мол, видели что после его удара Крис как подкошенный рухнул и все дела.

— А госпожа Эйра? Ты о ней подумал, дубина!? Она ж магичка! А вдруг дознается что к чему?! — Зашипел, озираясь по сторонам, Стин.

— Да какая магичка, так, знает пару фокусов! Была б магичкой, травами бы не лечила. И хорош вокруг да около ходить, ты в деле?

— Не нравится мне, что ты моими руками его… хотя, ты прав. — Стин окинул презрительным взглядом фигуру сын старосты. — Ты не сдюжишь. Но при таких делах кровью перед богами клясться будем в верности, а то знаю я тебя, в спину толкнешь, а сам в кусты. — Рорк поморщился, но кивнул, соглашаясь с условием подмастерья.

Стин не стал тянуть и, вынув из поясного чехла маленький ножик, надрезал себе ладонь и протянул его Рорку через забор. Тот нехотя взял его и жмурясь от боли надрезал свою ладонь. Подмастерье кивнул Рорку, отдавая ему право первым поклясться перед высшими силами.

— Э-э, жизнью своей заверяю тебя, Авен, в том, что ни словом ни делом не замышляю в этом деле задуманном против приемного сына Анхора Криса, ничего плохого в сторону Стина, сына кузнеца Ворока. Прими в знак моего правдивого слова мою кровь. — Быстро оттарабанил сын старосты и зажмурился.

— Ладонь покажи. — Скомандовал Стин.

Рорк медленно разжал кулак и приоткрыв один глаз с интересом уставился на чистую не поврежденную порезом кожу. Он покрутил руку рассматривая со всех сторон.

— Ты гляди-ка, и не болит! — Пробормотал он себе под нос хмуро. Причин для радости было мало. Пусть Авен и принял клятву, что завоевало полное доверие Стина, но ведь клятвы надо придерживаться. Боги шутить не любят. Сказал, жизнью клянусь, нарушил слово, вынь да положь!

— Клянусь, что в нашем общем деле против приемного сына Анхора Криса, я не задумываю против своего партнера по имени Рорк, сына старосты Орсика, ничего нечестного. Жизнью своей заверяю в этом тебя, Авен в том. Прими в знак моего правдивого слова мою кровь. — Размеренно нашептал подмастерье и разомкнул кулак. Пореза и крови не было. Бог Клятв принял подношение и теперь они могут предать друг друга только ценой своей жизни. По спине Стина пробежал холодок. Он впервые клялся богу на крови и только сейчас осознал с насколько могущественными силами они с Рорком только что столкнулись. Упомянутая в клятве жизнь, легко покинет их тела в случае малейшего предательства. Так же легко и незаметно как зажили раны на ладонях…

Через час к деревенской окраине начали тихо и, по возможности, незаметно стягиваться парни, готовые почесать кулаки в почти честной драке. Какое-то время спустя Рорк смахнул холодную капельку пота со лба и скомандовал. — Выдвигаемся!

Стин, который раньше спорил с Рорком по каждому поводу и откровенно его ненавидел, спокойно подчинился и вместе со всеми двинулся в сторону выселок. Если это кого-то и удивило, то не сильно. От Стина слегка попахивало хмельным напитком и многие решили, что подмастерье просто не хочет портить себе настроение. Но только Стин знал, для чего он выпил и почему прячет дрожащие руки от чужих глаз.

Ушли они недалеко. За первым же поворотом, скрывающим крайние дома Высоких Холмов за жидкими зарослями молодых деревьев, посреди дороги стоял ребенок. Это был худощавый мальчик, на вид лет девяти. Его длинные, соломенного цвета, волосы были стянуты ярко-синей лентой, образуя неряшливый конский хвост. Глаза прятались за длинной челкой, а сгущающиеся сумерки не смогли спрятать ярких мелких веснушек щедрой россыпью покрывавших его бледные скулы. Мальчишка кутался в черный, явно с чужого плеча, потертый плащ длинной до самых пят и ковырялся в пыли дороги суковатой палкой.

— Ты кто такой, малец? И чего тут забыл один? Где мамка твоя? — Выдвинулся вперед Нэйлин с вопросами, но не сделал и пары шагов как словно наткнулся на стену из хрипловатого каркающего смеха. Сомнительно было, что так может смеяться ребенок, однако звук исходил именно от него. Стину он очень сильно напомнил скрежет инструмента по наковальне.

— Идиоты. И что мне с вами делать? — Блеснув яркими белками, сверкнули из-под челки глаза. И, почему-то никто из деревенских парней не посмел возмутиться и не кинулся вперед, чтобы дать затрещину грубому мальцу. Наоборот, чувствуя иррациональный страх, толпа подалась назад и только у Рорка и Стина ноги словно примерзли к земле, не позволяя сделать даже маленького шага.

Мальчишка с прищуром посмотрел на оказавшимися не по своей воле в первых рядах заговорщиков и покачал головой.

— Как мало вам, людям, нужно, чтобы пойти по кривой дорожке. Зависть, похоть, ненависть… глупость. Кто-то из вас в силах управлять этими чувствами и качествами, сопровождающими вас по жизни, а кем-то управляют они. Вам повезло! — Указал мальчик палкой в сторону толпы, но Стин и Рорк поняли, что указывает он именно на них. — Задумка ваша не исполнится, а значит, клятва теряет силу. Вы забудете все, но я сделаю так, что смутное чувство, предостерегающее от повторения подобной ошибки, будет преследовать вас обоих. Это на тот случай, если вы еще раз попадете в похожую ситуацию. И я даже скажу, зачем я это делаю! Я считаю, что у каждого должен быть второй шанс. Вы двое свой получили сейчас. — С этими словами мальчик завершил линию, замкнувшую начерченный в пыли узор.