Это случилось примерно через сто ленточек.

Утром, как всегда наблюдая, как я завязываю свой день, она улетела, и должна была вернуться с едой для меня. Но этого не произошло.

Чтобы как-то измерять время, я изловчился и сделал солнечные часы. Воткнул палку в землю, как было написано в одной книге о путешественнике, и каждый день следил, когда она улетала и возвращалась. Это было тяжело, потому что летала Алма либо очень рано, когда солнца не было, либо наоборот поздно. Но периодически, часто из-за меня, она задерживалась и уходила позже. Тогда-то я и выяснял, сколько длиться ее странствие. Около одного — двух часов.

Когда наступил полдень, я забил тревогу.

Она не вернулась.

Я испугался, наверное, впервые за время, что я тут.

Не из-за того, что я останусь без еды, или нужных вещей. Из-за того, что вечное правило — Алма обязательно возвращается — было нарушено.

Заставить себя подождать еще пару часов — было невыносимо. Я то и дело подскакивал, чтение не лезло мне в голову, все валилось их рук.

И через два часа я начал искать выход отсюда.

Надо найти ее.

Сколько бы кругов я не сделал, выступов не образовывалось, и земля не становилась менее пологой.

Думай Рэн! Думай!

На северной части этой стены, метрах в двух торчат корень какого-то дерева, причем весьма крепкий по виду. Но даже если бы я хотел, я не дотянулся до него со своим ростом.

В принципе, можно встать на что-то, и схватившись за него, а потом за другой корень.

Из того, что смогло бы служить мне ступенями — были только книги.

Как бы я их не любил, в тот момент я нисколько не оплакивал эту жертву.

Я кипами вынес их, и начал думать, как их поставить. Конструкция выходила не самой внушительной, и упал я раза три. Дело в том, что финальным звеном была кастрюля, в которой я варил себе супы.

И в очередной раз, когда я уже расшиб себе лоб, и поцарапал руку, мне удалось с разбегу забраться на книги, потом оттолкнуться от кастрюли и… схватиться одной рукой за этот корень. Еле-еле я хватился второй, подтянулся, и более-менее устойчиво закрепился на этом корне. До второго было дотянуться проще.

Если бы я порядком не вымотался, то преодолел это препятствие быстрее, но пот заливал глаза, а от страха снова свалиться дрожали руки.

Набравшись смелости, я подался вперед, и схватился за следующий корень, и, еще раз подтянувшись, закрепился на нем. Встав, я оказался на голову выше уровня земли, и наконец, увидел те травы, которые мелькали, когда я был внизу.