— Отвали, Маккензи, — проворчал Лёд.
Маккензи. То есть Маккензи Лав. Так это и есть бывшая Коула Холланда?
"Ну, разумеется". Я едва сдержала горький смех. Красивые парни всегда встречаются с красивыми девушками. Так устроен мир. И да, по этим правилам, моя судьба — обрести счастье с каким-нибудь нелюдимым долговязым угрюмцем с трагическим прошлым. Ну, чудесно.
— Коул вас ищет, — рявкнула Маккензи. — Так что миссионерскую прогулочку придется отложить.
Вот и повод уйти. Я все равно уже попрощалась, так что протолкнулась мимо Маккензи и вошла… в кафетерий. Так вот куда они меня вели. Что ж, как раз время ланча. Неудивительно, что в животе урчало. От запаха еды и тысячи других ароматов и манекенщица бы озверела.
Ребята уже выстроились в очереди. Я понятия не имела, что где, поэтому стала оглядываться, пока не заметила в дальнем углу знакомое лицо.
Кэт помахала мне, приглашая присоединиться. За спиной Лёд окликнул меня, пытаясь вновь обратить на себя внимание, за что Маккензи обозвала его идиотом. Мысленно плюнув на обоих, я стала пробираться к подруге. Чем дальше я продвигалась, тем яснее чувствовался запах жира. А еще сахара, духов и одеколона. Все это смешивалось в приторное мускусное облако. Ну вот, весь аппетит отшибли.
— Что ты делала со Льдом? — спросила Кэт, как только я плюхнулась рядом.
Не злится. Хорошо.
— Он с еще одним парнем, Бронксом, поджидал меня после урока. Лёд спросил, где мы с тобой встретились.
Весь румянец схлынул со щек Кэт.
— Что ты ему сказала?
Я слово в слово повторила свой ответ, молясь, чтобы он оказался верным.
Облегчение Кэт было практически ощутимым, на лицо вернулись краски.
— Супер! Ты справилась почти так же гениально, как я бы на твоем месте.
Мне так важно было ее доверие.
— Спасибо.
— Только никому не говори, где мы на самом деле познакомились, ладно? — попросила Кэт, умоляюще глядя на меня.
Без проблем. Но с чего бы ей это скрывать?
Но не успела я спросить, в чем дело, как подтянулись остальные девочки из ее свиты. Я поприветствовала каждую слабой улыбкой, потому что больше сейчас из себя выдавить просто не могла.