– И это еще раз подтверждает, что вы способны составить мое счастье, – серьезно посмотрел на меня Богдан. – И поверьте, Мари – я буду для вашего сына хорошим отцом.

– Но у него уже есть отец!

– Отец, который даже не подозревает об этом? Бросьте, Мари! Вы плохо знаете Бера. Он ни во что не ставит женщин и никогда не променяет свою свободу на узы брака. Такие, как он, в нашей среде не редкость. Молодые, избалованные, привыкшие к вседозволенности и власти. Им все слишком легко дается.

– Тем не менее, он сделал мне предложение, – стараясь не реагировать на слова Елецкого, ответила я.

– Мари, не разочаровывайте меня, – хмыкнул мужчина. – Вы же умная женщина. Неужели верите в серьезность Руслана? Он всего лишь играет вашими чувствами, а когда ему надоест – а надоест ему очень скоро, – вы снова останетесь одна, Мари.

– Рус не такой, – пытаясь убедить не столько Елецкого, сколько себя, ответила я.

– Да что вы? – Усмехнулся Богдан. – Вы очень мало знаете о своем любовнике. Его хватит максимум на пару месяцев, не больше. А предложение… Это всего лишь слова, Мари. Они ничего не значат. Что-то я даже колечка на вашем пальчике не вижу, а вы говорите…

– А это легко исправить, – неожиданно раздался знакомый голос. – Что, Дан, пытаешься увести у меня невесту? Не ожидал от тебя подобного.

Руслан! Как же ты вовремя, партнер! Фу-у-ухх, даже дышать легче стало!

Берцев уверенно вошел в комнату, сгреб меня в охапку и крепко обнял.

– Ты как, Маш? – тихо спросил он, заглядывая в глаза.

– Нормально, – так же тихо ответила я, едва удерживаясь от желания уткнуться ему в грудь и спрятаться от пронзительного взгляда Елецкого.

Что греха таить? Богдан бил по больному, каждым своим словом раздувая пожар моих сомнений.

Моя неуверенность в Берцеве, боязнь очередной измены, постоянное ожидание подвоха, нежелание снова остаться брошенной – все это было, и, в отсутствие Руса, мучило меня, не давая расслабиться и поверить в общее будущее с любимым мужчиной.

– Я имею такие же права, как и ты, Бер, – в голосе Елецкого зазвучал металл. – Пока Мари не ответила тебе согласием, я могу добиваться ее расположения. И я его добьюсь. Зачем тебе Мари? Ты молод, привык играть чувствами женщин и с легкостью менять одну на другую. Сегодня ты думаешь, что Мари тебе нужна, а завтра, добившись своего, оставишь ее и пойдешь дальше. А я… Для меня она – единственная надежда на счастье. И я не могу от нее отказаться.

– Все сказал? – притягивая меня к себе еще ближе, спросил Рус. – А теперь послушай меня. Я никому не позволю лезть в мою семью. Даже не пытайся.

– Семью? – Богдан усмехнулся, и в глазах его появился жесткий блеск. – А разве ты имеешь хоть какие-то представления о семье?

Я почувствовала, как напрягся Руслан.

– Ты слишком похож на своего отца, Бер, – припечатал Елецкий. – Вы не умеете ценить своих женщин. Что? Не так? Расскажи Марии, как твой папочка выкинул вас с матерью на улицу. И как ты рос среди ее враждебно настроенных родственников. И как винил себя в ее смерти. И как отказывал отцу, когда тот пытался тебя вернуть. Нет, Бер. Ты понятия не имеешь, что такое нормальная семья. И ты никогда не сможешь ее создать, – жестко произнес Богдан и тут же сменил тон на более спокойный: – Отпусти Мари. Со мной ей будет лучше.

А вы нечестно играете, Богдан Алексеевич. Бьете по больному.