Богдан посмотрел на меня, и мне показалось, что по лицу его скользнула какая-то тень.

– Насколько мне известно, в молодости Катерина Васильевна была очень хороша собой, – после небольшой паузы, продолжил Елецкий. – У нее было много поклонников. Достаточно влиятельных поклонников, – уточнил он. – И мой родственник был одним из них.

Я удивленно посмотрела на гостя. К чему он ведет?

Сколько помню бабу Катю, она всегда была одна. Мы с Таткой дедушку знали только по фотографиям, а мама рассказывала, что своего отца почти не помнит – тот ушел, когда ей было пять лет, и больше она его не видела. Да и бабуля не говорила о нем. И замуж больше не вышла. И ни о каких мужчинах никогда не упоминала. Хотя, с чего бы она стала с нами, с внучками, такими подробностями делиться?

– Вы хотите сказать?..

– О нет! Вы неправильно поняли! – встрепенулся Богдан. – Екатерина Васильевна вела очень строгую жизнь и не допускала никаких интрижек. Но Георгий… Мой родственник… Он любил ее. Да и она отвечала ему взаимностью. К сожалению, они не могли быть вместе.

– И чем закончилась эта история?

– Ему пришлось уехать.

– И что – они больше никогда не виделись?

– Виделись. Правда, спустя много лет.

Елецкий покачал головой.

– Грустная история.

– Да, невеселая, – согласился мужчина. – Но я хотел поговорить с вами о другом. Прошу вас, Мари, выслушайте меня и не перебивайте.

Я внимательно посмотрела на собеседника. А ведь он, похоже, волнуется. Вон, как нервно по комнате расхаживает!

– Мари, – Богдан остановился напротив меня и проникновенно посмотрел в глаза. – Мы с вами знакомы не так давно, но я не думаю, что это будет препятствием, – он едва заметно улыбнулся и неожиданно добавил: – Я хотел бы сделать вам предложение, – вкрадчиво произнес гость, не выпуская меня из-под власти своего взгляда.

Предложение? Интере-е-есно.

Мне так и захотелось ляпнуть: – «Брачное?», но я удержалась.

Молчи, Маруся. Твой специфический юмор тут не к месту. Вряд ли Богдан оценит подобную шутку. Решит еще, что я всерьез на что-то подобное надеюсь. Не, хватит с нас одного партнера с его матримониальными планами. Елецкий не похож на страдающего влюбленного.

– Мари.

– Да, Богдан Алексеевич?