Алекс транслирует медленно поднимаемые руки противника, врубив обратный отсчёт до ожидаемого времени каста (всё-таки, хорошо иметь собственный вычислительный комплекс).

Поскольку качество покрытия неизвестно, а ошибка при толчке и последующем шаге может стать критичной, просто делаю рондат (с нынешним тонусом мышц, я его сделаю, даже стоя по колено в глине).

— Недолёт! — похоже, сосед вообще отучился говорить спокойно. Орёт и орёт.

Продолжая сокращать дистанцию, из рондата ухожу в заднее сальто. Другого способа быстро и точно перемещаться вслепую сейчас нет.

В итоге, кажется, даже чиркаю Билла рукавом.

Картинка Алекса полностью соответствует моим ощущениям. Потому в следующий момент прихватываю Билли за рукав, сильно дёргаю на себя и заваливаюсь по спирали вместе с ним на песок.

Оказываясь сверху. И без затей сворачивая ему голову.

Что интересно, каст с его рук продолжает греть воздух, несясь мимо меня, даже какие-то доли секунды после того, как я слышу хруст его шейных позвонков.

А потом воображаемая картинка пред моими глазами теряет чёткость, расплывается; и Алекс говорит уставшим тоном, как будто разгружал баржу с зерном весь день:

— Пока угроз не вижу. Изображение на минимуме.

— Да вообще без проблем, — хмыкаю, нащупывая на всякий случай артерию на шее противника.

— Да что ты там ищешь! — отчего-то сердится Алекс. — Труп это! Вон, даже мозговая деятельность у ноля…

— Ну, мне в твоём ракурсе не видать, — замечаю. — Слушай, а чего ты так разошёлся? — спрашиваю его, укладываясь на спину.

Со стороны трибун доносятся неясные шумы (видимо, сняли защиту).

— Ругаешься, орёшь, — продолжаю. — Ты же, как тот Бак: всегда повторяешь, что интеллигентный человек — это ещё и культура речи. Какая муха тебя сегодня укусила?

— Иди в сраку. — Некуртуазно сбривает меня Алекс, и я слышу, что он к юмору не расположен. — Испугался я очень. Я что, не человек?

А затем ко мне подлетают сразу несколько то ли сочувствующих, то ли наоборот (в количестве которых путается даже Алекс, транслируя слипающиеся и разделяющиеся силуэты. Чётко он определил только Камилу, Жойс, Анну и Моше с Баком).