«Я вырастил, я и убил, — прозвучало со скрытой уязвленностью. — Без меня эта девочка не выучила бы ни одного мало-мальски пригодного заклинания. Я уж молчу о назначении святой. Так и сдохла бы в своей деревне, после того как ее мать сожгли как ведьму».

— Все это, конечно, интересно. — Четко уловив смену его настроения, я снова улыбнулась. Задело его упоминание одного аспекта — я посмела назвать мальчика скучным и предсказуемым. Вот это его взбесило. Пора дожимать. — Но несущественно. Лучше скажи: сразу тебя убить или сначала помучить? Ты мне надоел.

«Убить? Меня?»

— Хыр-р-р-хыр-хыр. — Смех птицы был настолько неприятен, будто бы доносился из самой бездны. Все-таки голосок у козодоев тот еще.

Я рассмеялась вместе с ним. Да, конечно, убить его я бы сейчас не смогла. Вовсе не из-за того, что моральные качества помешают. Просто силенок может не хватить. В смысле — здесь ведь тело птицы и сознание Филиппа. А его настоящее туловище очень далеко.

«Ну, задушишь бедную одержимую пташку, мне-то что», — подтвердил мои опасения наш главный враг.

— Зачем же птичку обижать? Ей и так, бедной, не повезло — такое дерьмо в голову пролезло и гадит. Я ей искренне сочувствую… но ничем помочь не могу. Придется бедной потерпеть тебя подольше. А ты полетай и подумай над своим поведением. Через три дня скажешь, что решил — стоит ли со мной враждовать, или лучше договариваться.

И перевязала канал, который, наконец, нащупала, изящным бантиком из самой своей крепкой нити. Сознание Филиппа оказалось заперто в птичьем теле, пока этот узел не ослабнет. Или пока я сама его не развяжу.

Теперь можно и сеть убрать.

— Ты достаточно изобретательна. — Как только я, уставшая, развеяла путы, птица заговорила на обычном человеческом. Вполне знакомым мне голосом. Только сдавленным от натуги и злости.

— А как же. Наслаждайся, птенчик.

Повернулась и пошла обратно к палатке. То, что мне в спину проорали, я даже не стала мысленно переводить на русский матерный.

— Имран, где ты была? — Через пару минут навстречу мне выломился Инсолье, сразу осматривая меня на наличие травм.

— Да так, в кустики отлучилась ненадолго. — Я поправила платье и потерлась носом о его плечо.

— А чего тогда мне чуть полжопы не откусили? — по инерции возмутился муж, гневно ткнув пальцем в кабана. Хрюша угрюмо держал его за штаны и явно не пускал по моим следам. Кошки не было. Подозреваю, она отвлекала Паоло. — Чего я там не видел?!

Тут над моей головой пролетела знакомая тень и уселась на ветку сверху. Офигевший вконец козодой посмотрел на нас с некромантом и самым что ни на есть противнейшим голосом произнес:

— Кры-ы-ы.

— Сам такой! — рявкнули мы хором. Ошеломленно переглянулись и заржали.

— Подожди, — вдруг очнулся Инсолье. У него резко участилось дыхание и сердце забилось так, будто готово выпрыгнуть из груди. — Это же…