Однако, в свете прочитанного и размышлений на тему «материальности» мира появились сомнения и в том, что собственно является «доказательством». «Объективные» доказательства в «субъективной» картине мира. Не звучит как-то. Но тогда что остается? Михаил открыл книгу Ари. «Учитесь верить и чувствовать, майор» прочитал он знакомую фразу. А может быть именно тут и кроется истина? Эта была мысль, прежде бы имевшая статус крамольной и абсурдной, но сейчас она таковой уже не казалась. Дас… Как же научиться чувствовать и верить? Пробовать почувствовать. Вот как! Михаил незаметно для себя перевернул страницу и за словами: «Убедительная просьба – не откладывайте действия в долгий ящик. Слушайтесь чувств. Успехов, Ицхак бен Шломо Лурия Ашкенази» он обнаружил еще одну фразу на русском языке отстраненно отметив, что уже даже не удивился: «Начинайте с начала. У вас получится». На русском ли? Полной уверенности у него уже не было. Так сначала? Но зачем? Да нет же, догадался, всматриваясь во фразу. С начала, а не сначала! А что есть начало? Как бы узнать? И у кого?
Сейчас он точно знал у кого! Михаил с таким упорством искал информацию о человеке, жившем в шестнадцатом веке по имени Ари. Она явно существовала в изобилии, но по неведомым причинам не давалась ему. А с чего началось все? С «Ангела» который передал ему книгу Ари. Но он был простым курьером. А все началось с разговора с самим Ари. Это и есть начало! Михаил поймал себя на мысли, что не хочет ничего сильнее, чем снова с ним встретится. Чтобы задать совсем другие, настоящие вопросы. И путь также прописан. Через чувство, ощущение. Не через разум. А почему, собственно разум-то не подходит? А потому, что, являясь нематериальным инструментом, обслуживает именно материальное мироощущение. Догадался он. Потому и не подходит! Сна по прежнему ни в одном глазу, а на табло часов уже один час четырнадцать минут. Михаил вспомнил, как прочитал стихотворение в книге в первый раз. Вариант, подумалось ему – надо прочитать его еще раз. Михаил взял книгу в руки и встал на то место в гостиной, из которого попал к Ари в первый раз. Вздохнул поглубже, и стал читать. И… ничего. Но без этого я ничего не узнаю, а мне это так нужно. Я, прикоснувшись к величайшей тайне человеческой жизни, не смогу без ее разгадки! Сила его желания была столь велика, что даже сердце отозвалось учащением пульса. И тут, о чудо, знакомое вращение с плавным исчезновением комнаты. Стало светло вспышкой и темнота. Но далеко не полная. Вокруг просматривались какие-то предметы, но нечетко, как в густом тумане. И невесомости в полном ее понимании не было. Тело было заметно легче, но он ощущал себя стоящим вертикально. И тишина была не полной, нарушаемой только стуком сердца, а было еще множество неясных звуков. Было только знакомое замедление ритма сердца и его полной остановки. Остановки ли? И было отсутствие эмоций, но уже тоже не полное. Михаил пытался угадать знакомые образы, вглядываясь в пелену перед собой. Михаил обнаружил, что может увеличить обзор, вращая головой. Михаил вслушивался в звуки, пытаясь уловить что-нибудь знакомое. Иногда в плывущих тенях угадывались знакомые объекты, а в звуках то птичий гомон, то человеческий говор. Михаил стал вспоминать, что помогло ему в прошлый раз. А, вспомнил! Желание, эмоция. И оно родилось. Я хочу увидеть Ари! Я для этого все и затеял.
И он увидел Ари в знакомом одеянии с мужчиной чуть моложе его, одетым в той же манере, идущим по тропинке, спускающейся среди кустарников к большому водоему. Они о чем-то беседовали. Михаил не разбирал слов. Шли неторопливо, иногда останавливались. Было очевидно, что разговор очень серьезен. Михаил хотел, было шагнуть навстречу им, но не сделал этого. Постеснялся помешать беседе. К тому же он не мог предсказать реакцию собеседника Ари. Они постепенно удалялись и Михаил, выждав еще, для верности шагнул вперед. Как и прежде все органы чувств получили встряску. Он огляделся вокруг. Склон покатого, но довольно высокого холма вел вниз к большому водоему. Слева берег плавно закруглялся. Вправо же водная спокойная гладь скрывалась за горизонтом. Воздух был прозрачен и виделся противоположный берег, тоже возвышающийся, но со значительно более скудной растительностью. На вскидку до него было километров пятнадцать. Михаил двинулся следом за Ари и его спутником, соблюдая дистанцию, обеспечивающую его незаметность. Пейзаж был весьма живописен. Со стороны водоема дул приятный легкий бриз и его одежда из джинсов и свитера была очень подходящей. Нелепыми были только домашние тапочки на ногах. Думать иногда тоже нужно, да делать уже нечего. Михаил чувствовал себя босым. Через тонкую подошву чувствовались все мало-мальски острые камешки тропинки. Это обстоятельство вызывало периодическое тихое чертыханье. Эх, кроссовочки бы сюда. Самые завалящие.
Тропинка стала забирать вправо под сень довольно крупных и густо растущих деревьев и вынужденно петлять среди них. Впереди он увидел Ари и незнакомца, сидящих спиной к нему на крупном валуне и продолжавших беседу. Михаил на всякий случай сошел с тропинки, не выпуская беседующих из поля зрения, и тихо приблизился к ним с тыла. Жаль, не слышно ничего! Внимательно смотря под ноги и плавно огибая ветки, как учили, стал подбираться на дистанцию удовлетворительной слышимости, периодически застывая и проверяя свою скрытность. Было опасение обнаружения, но желание услышать разговор превышало его. «Да скажу, что гуляю мол просто по роще. Грибы ищу, к примеру. Ага. На чистом иврите скажу». Появились сильные сомнения в правильности действий. Но расстояние до них уже достигло порога неплохой слышимости. И он стал слушать во все уши. Разговор шел на очень хорошем «русском» языке. Это приятно порадовало. Михаил начал разбирать слова:
«… Ты помнишь, как мы шли с тобой в Мирон, и слева от дороги нашли скопище крупных камней? Я просил Тебя тогда напомнить мне об этом? Я начал рассказывать тебе о душах людей и о тех нескольких людях, могилы которых разрушило временем, и от них остались только эти разбросанные камни. Души этих людей сделали большие исправления в мирах, благодаря их работе мы с тобой сегодня можем спокойно говорить о наших каббалистических проблемах.
Кстати, неделю назад мы с нашей группой могли опередить время. Я намекнул об этом всем ученикам. В духовных мирах было состояние, которое позволяло сделать удивительное исправление, исправление, которое сократило бы путь человечества, сделало бы его этот путь более доступным. Я просто сказал им – завтра с утра мы должны подняться в Духовный мир и все. Ты видел – пришли только двое и ты – трое учеников! У кого-то болел живот, кого-то не пустила жена, у Иешуа порвалась обувь – детские сказки!!! ИСПРАВЛЕНИЕ В МИРАХ!!! Следующая такая возможность возникнет только через 430 лет… Мы должны молиться за то поколение каббалистов. Я вижу, что они это смогут…». Слова и даже целые фразы периодически уносились порывами ветерка. И Михаил еще старательнее вслушивался.
«Мы говорили с тобой о том, что душа должна сменить множество тел, как одежды. С каждой душой это может происходить столетия и даже несколько тысячелетий земного времени. Человек будет рождаться в разных странах, в разные эпохи, и везде ему будут предоставлены самые подходящие жизненные обстоятельства для исправления его души. Те ошибки, которые человек совершит в какой-то конкретной жизни, повлияют на то, кем и каким он будет в следующем своем воплощении, и ему вновь и вновь, жизнь за жизнью будут давать возможность исправить свои повторяющиеся ошибки. Интересно, что человеку всегда дают действительно самые лучшие, самые подходящие условия для исправления души, и он практически никогда этого не чувствует, и никогда со своими внешними условиями не согласен. Что сделать – люди просто удивительно необъективны из-за своего эгоизма».
Речи Ари были совершенно шокирующими по смыслу, но интерес от этого только возрастал.
«А есть еще случаи, когда души перевоплощаются целыми группами. Например, существовала в Испании в 13 веке группа каббалистов, очень сильная группа. Ты же знаешь, что кроме тех, кто просто называет себя каббалистами и в то же время делает какие-то театральные глупости, всегда существуют настоящие скрытые каббалисты. Их может быть совсем немного в каждом поколении, но они выполняют необходимые действия по исправлению всего мира и мир существует, пока есть эти люди. Такие люди могут находиться возле тебя, и ты никогда об этом не догадаешься. Так вот – есть такие духовные проблемы в мире, что решить их может только группа каббалистов, а не отдельные люди. Такая группа представляет собой соединенные части одной разделенной души, я потом при случае объясню тебе, что это такое. Так вот: души членов этой группы могут возвратиться на Землю через несколько столетий, и в виде совсем других людей еще раз соединиться в каббалистическую группу. Для них «сверху» поставлена задача. Повинуясь внутреннему инстинкту, эта группа начинает работы по «исправлению». Она продолжает то, что делала несколько столетий тому назад! Это такой же инстинкт, как у рыб, у животных, которые в определенное время осознают заданную им природой задачу и начинают выполнять программу размножения, даже если они должны умереть из-за этого.
Эх, рав Хаим, если бы ты уже мог видеть, насколько все задано в этом мире, в этой жизни. Но ты увидишь это, и это поможет тебе записать наши беседы в виде книг. Так вот души той самой группы каббалистов еще появятся вместе через несколько столетий, и если человечеству повезет, сделают очень много важных вещей».
А, наверное, спутник Ари – это Хаим Виталь, догадался Михаил, вспомнив слова Эдвина Михайловича. Ари поднялся. Поднялся и его товарищ. Они так же неспешно двинулись прежним путем. Услышанное казалось совершенно нереальным. Но пребывание его в Галилее в домашних тапочках было еще более нереальным, однако все клетки его тела и все его пять органов чувств кричали сигналами о том, то, что он ощущает вокруг есть реальность. От наплыва противоречивых мыслей он, совсем утратив бдительность, наехал лбом на низкую суковатую ветку. Боль от этого была тоже очень реальна. Михаил пощупал ушиб. Крови нет, но шишка будет. Пока он пробирался сквозь густой подлесок к тропинке, Ари и его спутник удалились на значительное расстояние. Михаил ускорил шаг, периодически нелепо подпрыгивая, наступив на очередной острый камень. Тропинка привела его к опушке рощи метрах в семидесяти от воды. Михаил встал за стволом дерева. Почти у самого берега стоял небольшой домик с односкатной крышей. Рядом на шестах сушились рыбацкие сети, а у самой воды находилась наполовину вытащенная на берег небольшая лодка. Ари со спутником стояли рядом с ней и разговаривали с мужчиной, одетым в одну только длинную холщовую рубаху. После недолгого разговора, мужчина столкнул лодку на воду и, войдя в нее по пояс, придержал для удобства посадки гостей. Ари и его товарищ сели в лодку и сноровисто работая веслами, стали удаляться от берега. Мужчина же стал возиться с сетями.
Михаил несколько отдалился в сторону от тропинки и, усевшись под развесистым кустом, не мешавшим обзору, дал отдых многострадальным ногам. Наблюдая за окрестностями и удаляющейся лодкой размышлял над услышанным. Появилась и мысль о том, как быстро человек способен перестать удивляться. Занявшись арифметикой, сообразил, что будущее время, о котором говорил Ари – это время, в котором Михаил и живет. В этом факте проглядывалась какая-то связь последних событий, с ним персонально произошедших. Что же эта за группа каббалистов? Есть ли она в моем времени?
Лодка удалилась от берега уже километра на полтора и начала рыскать влево и вправо, как будто что-то разыскивая. Михаил с интересом наблюдал за маневрированием. Наконец она остановилась и стала медленно вращаться на месте без усилий со стороны гребцов. Очевидно, она находилась в зоне несильного водоворота. А затем произошло странное. Вокруг лодки образовался светлый круг. Его источником был столб света, опускающийся вертикально из безоблачного неба и упирающийся в воду вокруг лодки. Он был едва различим в свете ясного утра. По нему бежали разнообразные цветовые извивы. Это продолжалось минуты три. Из-за большого расстояния ему не было видно, что в это время делали сидящие в лодке. Некоторое время лодка продолжала плавно вращаться, влекомая водоворотом, а затем гребцы направили ее к берегу. Хозяин лодки встретил ее также как и при посадке пассажиров, войдя в воду. Они ловко выпрыгнули из лодки и, судя по жестам, благодарили его. Затем Ари и его спутник неторопливо двинулись в обратный путь.
Глава 7.
Учимся верить.
У Михаила было время для того, чтобы занять позицию достаточно близкую к тропинке, но совершенно незаметную для проходящих по ней. Но когда Ари с товарищем поравнялись с ним, Ари громко сказал:
– Выходите, майор! Мы будем рады вас приветствовать.
Михаил почувствовал, как краснота поползла по его лицу. Вот ведь стыд, спалили как пацана!
– Идите же к нам, уже можно. Ваша деликатность и забота о душевном равновесии моего товарища достойна всяческой похвалы.
Михаил двинулся навстречу им, изо всех сил стараясь не выглядеть смешным и не замечать острые камни под ногами. Однако слова Ари были оценены по достоинству. Хороший мужик! Нужно сказать, что гордыня Михаила, хоть и была спрятана им очень глубоко, имела совершенно невероятные размеры. Для него не существовало ни кумиров, ни авторитетов среди живущих. Михаил понимал, что это не нормально, но поделать с собой ничего не мог. Смешно сказать. Михаил, понимая, что Владимир Высоцкий талантище и живая легенда для всей России, согласился с этим очевидным фактом только после его смерти. Было очень стыдно и жалко. Однако в случае с Ари он не чувствовал внутреннего противления силе его личности. Столь очевидная и, что очень важно подчеркнуть, доброжелательная мощь исходила от него. Наконец, Михаил, как нетрезвый лось, проломившись сквозь цепкие ветви густого кустарника, служившего ему столь ненадежным укрытием, предстал пред Ари. Тот широко улыбался.