Глава 2. Бандюганы и собачка

Картина маслом. Пожалуй, что-то похожее можно вполне встретить в любом переулке или подъезде многоэтажек.

Очень подозрительная компания. Человек девять-десять. Все в черных длинных кофтах с капюшонами и в брюках, на которых налеплено нечто вроде блестящих полосок. Да еще и держат в руках предметы, которые я не могу идентифицировать ни с первого, ни со второго раза. Вроде бы это палки с зубьями.

Подозрительные личности смыкают круг. В самой серединке застыл зверек. Приглядываюсь. Похоже, песик. Размером с кота. С породами у меня не лады, да и темень и расстояние не позволяют определить с достаточной точностью.

Ближайший ко мне человек шумно втягивает носом воздух и оборачивается.

‒ Пошла прочь, ‒ рычит он.

Грубо. Не терплю грубости.

Судя по голосу, хамло ‒ молодой парень. Отлично. Местные гопники в процессе умучивания местной живности. Мне бы уйти, пока за компанию не попало.

Но разве я прислушиваюсь к голосу разума? Может, и бывает. Но не в этом случае.

‒ Псинку оставьте, ‒ требую нейтральным тоном. На меня даже сначала не обращают внимания. Поэтому повторяю требование чуть громче.

‒ «Псинку»? ‒ ехидно переспрашивает еще один бандюган. И точно, я не ошиблась. Куча молодых парней, даже не подростков, на одного щеночка. А вот эти острые финтифлюшки предназначены явно не для почесывания пушистых звериных боков.

Снова раздается вой. Щенок не двигается, видимо, сильно напуган.

А парни продолжают творить беспредел. Ближайший ко мне заносит над животинкой свое самодельное оружие.

Оглушительно визжу для проформы. Я только что зарядилась кексиками, так что силы на пятисекундное выведение из строя всех находящихся вблизи живых организмов имеются. Пока парни в капюшонах очухиваются, подскакиваю к первому и со всей не присущей мне дури бью его ногой под коленку. Эта нога у него, естественно, подкашивается, и он ‒ скорее от неожиданности, а не из-за моих блистательных боевых навыков ‒ красиво сползает на грязный асфальт.

Мой визг еще сохраняется эхом в воздухе. Бегу в центр импровизированного круга и быстро присаживаюсь на корточки рядом с щенком. Тому бы давно дать деру, пока мучители во временной отключке. Но, по ходу, у псинки свои моральные дилеммы.

Немного темновато. Не могу нормально рассмотреть щенка, понимаю только, что с пушистостью не угадала. Его шкурка гладкая, без единой волосинки. Вдруг слышу новый вопль. Такой же, какой донесся до моего слуха в первый раз. Однако исходит он вовсе не от щеночка. Оглядываюсь. Из мусорного контейнера, находящегося в трех метрах от нас, торчат чьи-то дрыгающиеся ноги. Рядом в вонючих кучах отбросов уютно устроилась палка с зубьями. К воплям добавились болезненные стоны.

Выходит, с улицы я слышала вовсе не щенка, а вот этого… который из мусорки торчит. Нет времени раздумывать, как бедолага туда угодил. Остальные парни уже потихоньку приходят в себя.

‒ Стой, девчонка! ‒ орет мне кто-то из них.

Но я особо не слушаю. И, кстати, на месте тоже уже не стою. Захватив по пути слишком уж тихого щенка, несусь прочь от этого клана в капюшонах. Звереныш, к счастью, весит не больше взрослого кота. На ходу перемещаю сумку подальше за спину и прижимаю к себе щенка одной рукой, чтобы другой помогать себе при беге. От стремительных передвижений его голова скачет где-то на моем плече.