Хена не потребовалось подстёгивать, он сразу сосредоточился на лечении. Я прикусила губу: так быстро… Райв и пятнадцати минут не пробыл в ясном сознании. Скоро и Иллейне может поддаться, а Хен ведь не настоящий целитель.

И…

Я выглянула в пролом, нашла взглядом группу родителей. Недавно казалось, что там всё в полном порядке, а сейчас плотные ряды защитников явно поредели. Вот и Лас схватился за голову, упал, его сразу утащили внутрь.

У меня закололо сердце: как там мама? Вдруг безумие охватит и её? Что тогда будет с ребёнком?

 – Хен…

Он как раз закончил с лечением Райва. Поднялся, поймал мой взгляд. Кивнул.  Решительно сжал зубы.

 – Нет времени. Нам нужен ритуальный круг. Лучше всего там, в середине поля, это центр академии.

Иллейне помогла встать Райву. Вчетвером мы встали у пролома.

Середина поля кишела людьми. Похоже, многие из зрителей, когда ими овладело наваждение, пытались выбежать на открытое пространство, и теперь там бесновалась толпа, вместо праздничных огней освещённая огнями заклятий. Слышались крики, стоны, звон оружия, разносился запах крови.

 – Месиво… – прошептала Иллейне. А потом, словно встряхнувшись, твёрдо сказала: – Ну что ж. Надо так надо.

Наш маленький отряд врезался в толпу, как лезвие ножа в брусок подтаявшего масла. Райв следил за защитой, Иллейне погружала в сон или оцепенение тех, кто представлял опасность, я искала взглядом людей со знаками целителей, притягивала к себе “удочкой”, а Хен возвращал рассудок притянутой “добыче”.

Хен полностью перешёл на роль целителя, хоть я и видела, как ему тяжело и неудобно, потому что большинство исцеляющих заклинаний он использовать не мог. Хорошо, что с нами был Райв, а среди артефактов Райва оказались лечебные и защитные.

Задача осложнялась тем, что излеченные не понимали, что происходит, и им нужно было всё объяснять, так что чем больше людей мы обезвреживали, тем медленнее продвигались.

А потом я увидела Висперину.

Я среагировала на знакомые белые полоски на форме: целитель – и уже хотела было притянуть её “удочкой”, но вовремя остановилась. Во-первых, узнала Висперину, во-вторых, поняла, что она в своём уме. А в-третьих, по обе стороны от неё стояли Вейн и Карин.

Они сформировали группу наподобие нашей. Карин был основным мечником, Вейн – вторым, Висперина лечила. Все трое выглядели вполне здравомыслящими. Даже не знаю, что меня удивило больше всего: что они вместе, что они в порядке или то, что и Карин, и Вейн показываются одновременно.

Они тоже нас заметили.

У меня упало сердце. Висперина меня недолюбливает, Вейн с Карином тоже злятся. И пусть даже Висперина была под контролем Амунда – но ненависть-то у неё своя, родная. Когда она начала цепляться ко мне в общежитии, когда пыталась увести у меня Хена, она всё это делала по своей воле, а не потому, что кто-то ею управлял.

И сейчас убить меня – самое простое, что может быть. Убить всех нас. Никто никого не обвинит, ничего не докажет: наваждение, безумие… не будут разбираться, просто похоронят и поминай как звали. А если Висперина знает о Хранителе, то это удвоит её желание избавиться от меня.

Мы смотрели друг на друга. У Висперины аж перекосилось лицо от неприязни. Иллейне рядом со мной тоже напряглась, почувствовав враждебность.