– Да, – прожигая меня глазами ответил он. – Вчера я просил вас прочитать те книги, что вам отобрали в библиотеке. Так расскажите, что вы уже узнали о магии и какие вопросы вас интересуют больше всего. Я слушаю.
Глава 11
Так начинается наш первый официальный урок...
А когда я наконец-то возвращаюсь в спальню, на одном из тех браслетов, что мне выдали еще на границе, светится синеватая «неоново-голографическая» отметка в десять вечера.
Оказывается, они и так умеют. Просто я не знала. Но Сэм, ради того, чтобы я больше никуда не опаздывала, любезно показал мне, как это сделать.
Любезно... О да! Но ведь на самом же деле – любезно.
Только его любезностью за этот день я сыта по горло. Именно из-за нее я настолько уставшая – и морально, и физически, что все, на что меня хватает: быстро перекусить, принять душ и завалиться в постель, слушая трели ночных птиц за окном. Даже на то, чтобы думать и анализировать как-то прошедший день сил нету.
В голове вообще кроме фразы «какая же ты сволочь, Сэм» нет ни одной мысли. Только если меня спросят, чем именно он заслужил такую характеристику, я, признаться, и не отвечу. Потому что наш затянувшийся многочасовой урок можно было считать образцовым со всех сторон.
В нем было все.
И внимательное выслушивание моего «домашнего задания» с последующим детальным разбором и наглядными примерами. И глубокие лекции от оратора, прекрасно разбирающегося в теме и способного ответить на сложные вопросы просто, подробно и запоминающееся. Так, что и заучивать ничего не надо. Все само по себе откладывалось в памяти и настолько хорошо, что я прям сейчас могла сдать зачет по любой теме, которую Сэм озвучил.
Кроме них была и объемная практика, начиная от самого простого, заканчивая вещами, которые я даже представить не могла. И за нее я не только узнала все о движении магических потоков внутри растений, но научилась их слушать: специально и без стрессовых ситуации в виде нападения волков. А еще я научилась делать эту магию видимой, а после – применять.
Да-да. Сегодня, все еще не зная ни одного заклинания и плетения, я впервые использовала магию потому, что действительно этого хотела! Да, сырую и ни во что не трансформированную. Больше интуитивную или, как сказал Сэм, детскую. Но самую что ни есть настоящую!
Благодаря этому сорванные бутоны в моих руках больше не вяли, а из листочка я могла за несколько минут вырастить настоящий побег. Хотя первый раз я растила такой побег почти час. Но уже во второй справилась гораздо быстрее! А отломанную Сэмом с дерева ветку под его руководством сперва высушила, а после – прирастила обратно к дереву и напитала силой так, что та даже зацвела.
Конечно, слабость после этого физическая была такая сильная, что после волшебства я с трудом стояла на ногах. Но я была рада тому, что научилась. И рада этому так сильно, что даже Сэма, с его каменной физиономией, кажется, проняло. На миг мне показалось, что маска ледяной любезности, которую он «надел» на наш урок, все-таки треснула и за ней снова проступило живое лицо человека.
Но если это и было, то длилось слишком мало времени. И бесстрастный альв, все это время контролирующий мои действия, вернулся слишком быстро.
Потому что на этом уроке было все, кроме Сэма, которого я до этого успела узнать. Вместо него был какой-то другой Сэм. Вежливый до равнодушия и церемонный до безразличия. Ничего от того, кто до этого вызывал внутри меня хоть какие-то позитивные эмоции.
Хотя, кто знает, может это и был самый настоящий Сэм? А все остальное, даже его злость на Тайрэнна и Фаттарэта, было только спектаклем?
Вот таким был мой первый официальный урок. И это был одновременно и лучший, и худший урок в моей жизни.
Зато я точно могла сказать, что влюбленности во мне стало гораздо меньше. Ну, действительно, разве можно что-то испытывать к истукану? Тем более, к такому, которому до тебя нет никакого дела?
Да я к книгам, которые он меня после отправил читать, испытывала больше радостных чувств! Те ведь не смотрели на меня, как на досадное недоразумение.