К счастью, Маледикт была в отличном расположении духа. От её смеха по ауре пробежали волны. — Не бойся, я пришла проводить тебя домой. Хочу проследить, чтобы ваши новые союзники благополучно добрались до убежища. Я же говорила тебе, что буду наблюдать.

Маледикт без труда обогнула меня и заняла позицию над кораблями тёмных эльфов. Её четыре крыла расправились ещё шире — дракон использовала магическое пламя, чтобы держать своё огромное тело в воздухе, почти не прибегая к помощи крыльев. Её контроль над маной был потрясающим, не давая жару воздействовать на корабли тёмных эльфов, более того, она каким-то образом использовала его для создания восходящего потока, поддерживающего их корпуса. С появлением Маледикт флот значительно прибавил в скорости.

Дракон повернула голову и, посмотрев на меня, подмигнула: — Иди сюда, обнимемся. Ты можешь отдохнуть на моей спине и восстановить силы, — мысленно передала она. Слова эхом отдались в голове, более мягкие и мелодичные, нежели её прежняя речь.

Я несколько раз взмахнул крыльями, чтобы набрать нужную высоту, необходимую для приземления на спину дракона. Чешуя Маледикт оказалась плотной, почти кристаллической и не проминалась под моим весом. Всё моё тело от носа до хвоста уместилось на спине летящего дракона от плеч до бёдер.

У меня было такое чувство, что никогда в жизни не узнаю, какого же она размера на самом деле. Физиология дракона очень подвижна и может контролировать почти всё. Маледикт и Имри изменяются в размерах каждый раз, когда я их встречаю. Может быть, их внешность — лишь прихоть настроения в данный момент?

Позволив себе распластаться вдоль позвоночника Маледикт, я едва не застонал от того, что напряжение в крыльях наконец исчезло. Фиолетовое пламя лизнуло мою чешую, заползая в раны, и она вновь обрела прежнее твёрдое состояние, даже превосходящее то, что удалось сделать Юлии. По мере того как мышцы восстанавливались и расслаблялись, начали образовываться новые чешуйки. Вместе с исцелением пришло и сосущее чувство голода.

Маледикт создавала магию, регенерирующую плоть, но я чувствовал, как на восстановление организма тратится и моя собственная энергия.

— Может, тебе стоит поспать? Я чувствую, насколько истощена эссенция в твоём теле, — произнесла Маледикт. Ты хорошо сражался в битве против Империи и храбро против Ужасов. Для того, кто только недавно пробудил свою сущность, впечатляет, что ты смог продержаться так долго. Ты вскоре обнаружишь, что восстанавливаешь энергию гораздо быстрее, чем обычные маги твоего уровня, потому что ты — Повелитель Демонов, но сущность восстанавливается значительно дольше, чем мана. Вот почему те, кто развивает великую силу, не действуют поспешно. Битвы между великими могут занимать долгое время, но по скорости восстановления драконы превосходят всех. Поскольку мы заполняем свои логова кристаллизованной силой, мы можем втягивать её в себя и быстро восстанавливаться.

Раскаты грома стихли, и в мире воцарилась жуткая тишина. Через секунду я понял, что она говорит сквозь пламя, лижущее мою голову.

В словах Маледикт был смысл. Директор был склонен к длительным периодам бездействия после проявления своей силы, а Нон никогда не спешила показать свою магию, как бы самоуверенно себя ни вела. Интересно, могу ли я хранить силу в кольце? Ведь именно там находится искра моей сущности.

Вздохнув, расправил плечи, крылья зашелестели, а хвост мотнувшись вперед-назад, обвился вокруг задней лапы. — Возможно, сон — это хорошая идея, — признал я. Даже думать было трудно. Вцепившись когтями в бронированную чешую дракона, опустил голову на основание её шеи, глаза сами собой устало закрылись, и я позволил себе погрузиться в дремоту.

Казалось, прошло всего мгновение, когда мои чешуйчатые веки разошлись, а глаза открылись. Мир вокруг казался молочно-белым, пока не открылась пара внутренних век, о наличии которых я и не подозревал. Несколько раз моргнул, чтобы очистить голову от этого странного ощущения, а затем выгнул шею, чтобы оглядеться. Маледикт летала кругами, светящаяся сфера из рун, магических кругов и сигилов, вращающихся на месте, пульсировала над лесом в знакомом ритме, привлекая внимание. Мне потребовалось мгновение, чтобы узнать эти знаки.

— Хм. Это похоже на магию Антонины… О! Такой же импульс использовали тёмные эльфы, чтобы подать сигнал своему флоту. Она подаёт нам сигнал о посадке, чтобы мы знали, куда отвести корабли.

Но тёмные эльфы сообразили гораздо быстрее, чем я, люди уже суетились, привязывая свои дирижабли к крупным ветвям, на которых были построены широкие посадочные площадки.

Откуда взялись эти посадочные платформы? Они были гораздо меньше тех, что тёмные эльфы использовали в своём измерении, но явно принадлежали друидам.

Я совсем забыл, что Нон отправила нескольких друидов с нами в лагерь. Вероятно, Юлии было гораздо легче договориться с ними, чем пытаться командовать Лугом. Я почувствовал себя глупо, потом вздохнул и дал волю разочарованию. Заметка для себя: я нахожусь явно не в лучшей форме, когда восстанавливаюсь после битвы и смерти союзника. Наверное, не стоит быть слишком строгим к себе за это.

Я выгнул спину и расправил крылья. Пребывая в замешательстве, просто не обратил внимания на бурю. Аура Маледикт сдерживала большую её часть, но когда я позволил ветру наполнить крылья и оторвался от её спины, дождь забарабанил по телу с неистовой силой. Вокруг непрестанно раздавались раскаты грома, а молнии били в самые высокие стволы. Сложив крылья, шарахнулся в сторону, когда рядом со мной раздался треск электричества.

— Ух ты, какая сильная мана-буря!

Опустив голову и подтянув крылья, вгляделся, выискивая, куда бы приземлиться. Сквозь дождь показался ствол, и я вонзил в него когти, а затем побежал вниз. Балансировать было трудно, но ветер прижимал меня к дереву, облегчая задачу. Самое сложное было удержаться когтями за ствол и не упасть.

— Не стоило пытаться спускаться вниз головой, — признался сам себе. — Надеюсь, никто не видит этого цирка.