— И почему они решили сохранить нам жизни? — В альтруизм Олег уже давно не верил. Единственным исключением из правила (звучавшего примерно так: «корысть — венец человечества в целом и каждого человека в отдельности») была Рыжесть, но она была слишком далеко… в прошлой жизни.
— Так легче дойти до Цитадели. «Всемером выжить легче, чем вдвоем» — так они сказали. — Вампир скорчил гримасу. — Кто-то из классиков фэнтези — к сожалению, совершенно не помню кто — сказал, что если ставить целью не выжить, а остаться человеком, то выжить можно везде… Мы тоже идем в Цитадель или куда-нибудь еще?
— Каннибал — а он в этой паре за главного — сообщил, что под Колпаком собираются все сливки здешнего общества.
— А ты думаешь, нас там ждут с распростертыми объятиями?
— Нет, но шанс попасть туда у нас все-таки есть, а в Цитадели, как я понял, получше, чем под открытым небом.
— Что ж, лучше один раз увидеть, чем сорок — услышать, — Олег попытался подняться, но Вампир снова остановил его.
— Я смотрю, ты собрался под Купол прямо сейчас, но если ты находишься в прекрасной физической форме, потому что прохлаждался во время последней заварушки, — бывший агент КОБ усмехнулся, глядя на бледное до зелени лицо Дегтярева, — то кое-кому пришлось совсем несладко. У нас привал, поэтому пока можешь расслабиться. Сейчас все успокоятся и лягут спать; на часах — Розовый Слон.
— Говори что-нибудь — просто разговаривай, чтобы отвлечь меня от этой невыносимой боли. — Ним, шипя и кривясь, наблюдала за тем, как Лейбен колдовал над жуткого вида рваной раной, покрывавшей все левое плечо и левую сторону груди.
— Все, я так больше не могу. — Альберт опустил руки, с мукой глядя на девушку.
— Мне суждено умереть от потери крови? — выдохнула Ним и закусила губу.
— Надеюсь, что нет. — Лейбен грустно улыбнулся. — По крайней мере, мне очень этого не хотелось бы, потому что… без тебя мир для меня станет гораздо более тусклым.
Лейбен поднял руку и уставился на свой указательный палец, слегка морщась от неприятных ощущений. Из-под ногтя медленно выползала игла шприца, только без оного. Ним с интересом ждала, что же будет дальше.
Альберт очень нежно взял руку девушки, поцеловал ее и, воткнув иглу в одну из венок над костяшками пальцев, сжал свою руку в кулак.
— Что это? — прошептала Ним трясущимися губами.
— Я, конечно, не ходячая поликлиника. — Лейбен убрал с покрытого жемчужными капельками лба прилипшие к нему золотистые локоны и, едва касаясь кончиками пальцев, провел ими по побледневшей щеке девушки. — Но готов пожертвовать очень многим ради тебя. Да, я совсем тебя не знаю, но я могу умереть за одну твою улыбку. Считай, что у тебя появился телохранитель. Это препарат, ускоряющий процесс регенерации. В мои пальцы когда-то были вживлены капсулы с этой дрянью. На данный момент осталось еще четыре. Они способны вернуть человека к жизни… В общем, через пару дней будешь почти как новенькая.
— А шрамы останутся?
— Скорее всего. — Убийца, только что спасший жизнь, улыбнулся. — С ними ты будешь смотреться еще интереснее.
— Почему все влюбленные мужчины выглядят одинаково смешно, превращаясь в детей?
— А я и есть ребенок. Мне и восемнадцати-то нет.
— А когда ты впервые убил? Если не хочешь — не отвечай.