— Это пока не всё. Накануне покушения в столице вдруг появляется туркестанский генерал-губернатор, а по совместительству — брат царя, Константин Николаевич. Насколько я помню, ему запрещено покидать место службы. То же самое касается ворюги Ник Ника, которого, фактически сослали в Москву, вернее, его подмосковное имение. Но тело императора ещё не остыло, а наш пострел оказался в Питере, — смотрю, а Саша совсем приуныл, — Но и это ещё не всё. За месяц до убийства монарха, Шувалов отправляется с инспекторской поездкой в Югороссию и Добруджу. Уж больно много жалоб шло на бесчинства интендантов и чиновников при выводе армии с Балкан. Народ расслабился после отъезда большого начальства и прекращения чисток. Вернее, часть ответственных лиц просто обнаглела. Так что в ближайшие дни полетят головы и увеличится поток переселенцев в Сибирь. Вот только одна из главных опор императора, с наиболее грамотными специалистами, оказались далеко от столицы. Думаю, всё гораздо сложнее, но суть мною изложена, верно. И я не наивный юноша, чтобы верить в такое количество совпадений. Особенно когда дело касается власти в огромной империи.

Некоторое время мы шли молча. Мосолов полностью погрузился в свои мысли. Я же разглядывал достаточно многолюдную набережную, по которой народ двигался в сторону Зимнего дворца. Сегодня к телу царя простых смертных не пустят, но вроде завтра и послезавтра у людей будет возможность проститься с самодержцем. Думаю, простая публика прекрасно понимает, как изменилась их жизнь за поседение десять лет. И народ пойдёт смотреть на гроб с телом не для праздного интереса. Даже я, при всём скепсисе в отношении Александра, жалею о смерти этого неоднозначного человека.

— Что мы будем делать? — Мосолов задал очевидный вопрос.

— Ты — ничего. Продолжишь заниматься нашим издательским трестом. Только прошу, забудь про этот разговор и не показывай никому даже намёк на подозрения о виновниках покушения, — останавливаюсь и внимательно смотрю в бледное лицо друга, — Нельзя привлекать внимание заговорщиков к нашей семье.

— Но ведь тебя они не оставят в покое, — резонно заметил Саша.

— Это совсем другое дело. Я им не мальчик для битья, — отвечаю с усмешкой больше похожей на оскал, — Буду ждать шагов со стороны новых хозяев. Уж слишком много мозолей я отдавил, ещё и богат до неприличия. Не переживай, в бутылку никто лезть не собирается, придётся договариваться с подлецами. А сейчас немедленно поезжай домой, поешь и хорошенько выспись. Если, не дай бог, ты начнёшь своевольничать, то вечером я пришлю к вам тётушку. Она вправит тебе мозги.

— Только не это! — Мосолов впервые за сегодня улыбнулся и шутливо вскинул руки, — Я свою тёщу люблю и уважаю, но хочу сегодня отдохнуть. Как доеду до дома, то сразу перехожу в распоряжении Ирены. Она с утра меня уже отчитывала и тоже угрожала мамой.

Мы рассмеялись и стали ждать извозчика, которого пошёл ловить один из охранников. Мой возок следовал на небольшом расстоянии. Это Саша человек не особо важный, и нападение на него будет сущей глупостью. А вот меня могут попытаться устранить, поэтому лучше перемещаться в своей карете и с охраной. Хотя сейчас столицу патрулируют гвардия, проверяющая всех подозрительных персон, но бережённого бог бережёт.

Что касается моих собственных дел, то компания оказалась в подвешенном состоянии. Вроде как глупо пытаться уничтожить столь мощную структуру, которая приносит много пользы стране и платит немало налогов в казну. Только кто разберётся в логике заговорщиков? Думаю, у меня есть пара месяцев, чтобы принять меры для дополнительной защиты своих капиталов. Но я опять ошибся. Ещё Агнешка проявила своенравие и не захотела слушать глас разума.

— Ни за что! Катя — моя подруга, и я никогда её не брошу! Хорошего ты мнения о собственной супруге, Юзеф Козелл-Поклевский! Неужели я похожа на всех этих крыс, сбежавших, будто с тонущего корабля? Как только пришло сообщение о гибели императора, так дом княжны сразу опустел. Никто не удосужился приехать и выразить соболезнования. Я вчера целый день провела у неё, и буду поддерживать подругу впредь!

Положительно, мне повезло с женой в этом мире! А ещё она с годами становится всё красивее, уж для меня точно. Вон как сверкает своими серыми глазищами! Лицо раскраснелось и полно истинного негодования. Когда Агнешка злится — она особенно прекрасна! Чувствую, что мои мысли начали склоняться в иную, более горизонтальную плоскость.

— Присутствие на похоронах, при негласном запрете окружения наследника — весьма авантюрная затея. Никто не мешает княжне и детям проститься с императором негласно. Только появление на публике будет расценено как вызов. Ты же поддерживаешь Екатерину, вместо того, чтобы отговорить её от опрометчивого шага, — стараюсь говорить спокойно, дабы не раздражать жену лишний раз, — Мы можем пригласить твою подругу к нам на дачу. Ей не мешает развеяться и успокоиться. А там всегда толпа детишек, которые не дают никому скучать.

— Я не ожидала от тебя такой осторожности, попахивающей трусостью! Какая дача? Как можно перестать горевать по любимому человеку? — Агнешка снова завелась и сделала будущий спор бесперспективным, — И что значит окружение? Этот толстый трус не мог сам поговорить с Катей? Наверняка «бульдожка» специально послал какое-то ничтожество, дабы довести до княжны столь гнусное предложение.

Но я всё-таки попытаюсь убедить её в разумности моих аргументов.

— Мы не знаем всей расстановки сил в окружении наследника. Мне тоже не нравится сложившаяся ситуация, но глупо её усугублять, — судя по сузившимся глазам, мои аргументы, сделали только хуже, — Твоё присутствие на похоронах подставляет под удар нашу семью. Тем самым ты выражаешь откровенное пренебрежение людям, пришедшим к власти. Никто не призывает тебя бросать подругу, но почему не проявить разумную осторожность?

Последние слова я произнёс специально, дабы разозлить Агнешку ещё сильнее. Эмоционально я одобряю её решение, но с прагматической точки зрения — это ошибка. Правда, сейчас мне уже не до её желания идти на похороны. Меня охватило совершенно иное желание. Супруга этого пока не поняла и приготовилась к новой отповеди. Но в этот раз без шансов.

— Ты… — вскакиваю с кресла и впиваюсь в желанные губы, несмотря на небольшое сопротивление.

Отрываюсь от жены и смотрю в её удивлённые глаза. Затем целую её уже менее экспрессивно, но с чувством и расстановкой. Вижу, что Агнешка тоже завелась, но до сих пор злится.

— Ты невыносим! — супруга попыталась меня оттолкнуть, но я уже забрасываю её на плечо, — Юзек, куда ты меня тащишь? Ведь дети могут услышать! Юзек!

— Вы так настойчиво требовали встречи, граф, что несказанно меня удивили. Надеюсь, дело действительно важное и не терпит отлагательств?