— Вот оно, логово старого дьявола! — сказал вполголоса Джонатан. — Надо выманить его оттуда и пристрелить.

— Прямо здесь? — спросил Джо Сюлливан, маленький и кряжистый, проворный, как белка, и сильный, как медведь. — Я бы тебе не советовал это делать! Охота на гризли — вещь рискованная… Я хочу получить его шкуру, но своей тоже дорожу.

— Что же ты предлагаешь?

— Разожжем костер перед входом. Дым выкурит зверя. Деваться ему некуда — из пещеры нет другого выхода.

— А дальше?

— Как только задымит, взберемся на сосну. Оттуда мы можем стрелять в полной безопасности.

План тут же привели в исполнение, медведь, раздраженный едким дымом, ворча и кашляя, вышел наружу.;

Чутье тут же известило его о близости врагов. Недовольное ворчание сменилось яростным рыком.

Джонатан и Джо Сюлливан выстрелили почти одновременно, и оба не промахнулись: одна пуля попала медведю в голову, вторая в бок. Гризли завопил. Он наконец увидел охотников, взобравшихся на сосну. Те спокойно целились, не обращая внимания на бессильную ярость жертвы: ведь гризли, в отличие от большинства своих собратьев, не умеет лазить по деревьям.

Хоть позиция и не была удобной, Джонатан и его спутник, меткие и опытные стрелки, продолжали посылать пулю за пулей, благо автоматические карабины позволяли вести непрерывный огонь.

Вскоре медведь рухнул. Лапы задергались в конвульсии, но последняя пуля покончила с ним.

Хотя зверь лежал совершенно неподвижно, охотники спускались на землю очень осторожно, опасаясь внезапного броска. Карабины они держали наперевес.

Эта осмотрительность была излишней: гризли был мертв.

Тогда друзья, вытащив ножи, принялись обдирать еще теплую тушу, что значительно облегчало работу. Им удалось довольно быстро снять шкуру, достигающую в весе восьмидесяти и более килограммов.

— Гм! Уж очень он тощий! — заметил Джонатан.

— Окорочки от этого хуже не будут.

— Верно! Однако сегодня ночью он сытно поужинал… Смотри, как у него раздулось брюхо.

— Давай распорем. Посмотрим что там.

Взмахом ножа Джонатан вскрыл грудную клетку хищника и вытащил упругий мешок, похожий на огромную раздутую волынку.

— Желудок, — сказал метис.