«Непробиваемые! Они (далеко не простые матросы, почти все с инженерным, многие с военным образованием), то переругиваясь меж собой, то совершенно без стеснения хохоча, живо принимались строить планы по техническому перевооружению России. Некоторые с таким завидным энтузиазмом, что казалось, всю жизнь только и ждали подобного случая. И всё у них то серьёзно, то шутя… и пойди разбери».

– Вы, Константин Иванович, теперича носитель секретной информации, вас теперь жандармы царёвы запросто могут упечь в острог, дабы исключить любую попытку лишней болтовни.

– Я болтать не собираюсь…

– Так выкрадут агенты-шпиёны иностранных разведок. А под пытками того, чего и не знал, расскажешь. У вас есть пистолет… э-э-э… револьвер? Обязательно прикупите. Всяко может статься – пригодится.

Шутки шутками, но зарубочку себе сделал.

За то время, что Константин Иванович провёл среди потомков, перед телевизором и за основательными беседами, на его бедную голову свалилось столько, что он порой ощупывал её – не опухла ли.

О! Без сомнения – ему было жутко интересно, но мозг просто не успевал перерабатывать и осмысливать полученную информацию.

– Ваша проблема, что вы пытаетесь разобраться в принципах, понять, как работает та или иная техническая штука. То же самое в культурологическом плане. Не сто́ит заморачиваться… э-э-э… усложнять себя. Не это главное. Принимайте как данность, – советовал ему капитан, – главное, что это возможно, это работает и так будет.

– Господа, господа, – недоумевалось в ответ, – мне, несомненно, льстит ваше внимание, но позвольте… зачем вы уделяете мне столько времени? У вас будут гости поважней.

– Совершенно верно! Предполагаю, что встречи предстоят на самом высоком уровне. Сейчас мы практически всем экипажем заняты подборкой материалов – что предложить руководству империи, скорей всего самому царю. Только вот мы немного не в теме, так сказать. Что-то будет, простите, для аборигенов совершенно непонятно, что-то потребует оговорок, что-то вообще будет звучать, например, оскорбительно. И пусть на начальном этапе (и в основном) нам предстоит общаться с благородиями, тем не менее – вы среднестатистический подданный. Мы на вас тренируемся, как бы ни цинично это звучало.

Но почему-то больше всего его пробрало, когда капитан ледокола, как змей искуситель (всё ж фамилия его никак не притиралась на слух и язык), пригласил к себе в каюту, включил один из своих приборов с экраном.

– Тэ-экс! – Пощёлкал кнопками, зачитывая: – Шхуна «Бакан», переименована в пароход «Лейтенант Скуратов». С восемьсот девяносто девятого по девятьсот девятый – командир Престин Константин Иванович. Вижу ссылки, но открыть не могу. Извините, у меня информация привязана к судам и кораблям Заполярья и северных морей. Но тоже немало. А?

Оказывается, потомки сохранили о нём память!

Сигареты из будущего лёгкие и легко истлевали. Пассажиры, разглядывая скудный на цвета́ северный пейзаж, переговариваясь меж собой, скурили уже по второй.

Престин, сделав ещё пару распоряжений, засобирался на берег:

– Господа, вам придётся пока обождать. Мне прежде надо будет доложить начальству. Не знаю, сколько это займёт времени, сами видите, в сколь ранний час мы прибыли. Так что за вами вышлют либо шлюпку, либо санный экипаж. Либо то и другое – перевезём на другой берег ваш груз. И где-нибудь вас разместим.

– А не проще было сразу следовать в Архангельск? Или уж если приплыли сюда, начинать эти перегрузы, загрузы… Подождали бы.

– У меня изначально была инструкция, сиречь приказ – следовать в Александровск, – Престин немного смутился, точно помня, что ранее говорил об этом. Видимо, сами гости уж и позабыли. – И я… просто не знаю, насколько быстро будет принято касательно вас решение. А на судне пребывать не очень всё же комфортно. Прошу прощения.

Через час пассажиры покинули пароход, отбыв вместе со всей своей поклажей.

Через час потянулись первые любопытные, выспрашивая матросов: «видали ль те судно-корабль, про который шуму было столько?»