Психолог. Проклятая Алина сдала их после того, как сама напортачила с таблетками Александра. Испугалась за свою шкуру и наверняка пообещала отдать видео, которые записывала.

И они бросились по коридору к кабинету психолога. Они хорошо знали, что во всех службах есть свои протоколы, и надеялись на какой-нибудь протокол, который не позволит следователю бежать следом. Ведь понятно, что им не уйти. Но уничтожить записи они обязаны.

— Елена Николаевна? — Алина вскочила, напуганная их появлением. — Почему без…

Они отшвырнули ее к шкафу.

— Ты сдала нас, — прорычали они. — Где записи с камеры?

— К-какой камеры? — Алина отползла в угол, но не замерла, а резво поднялась на ноги. — Что вы творите, Елена Николаевна? Вы сошли с ума?

Судя по тону ее визгливого голоса, она рассчитывала сделать еще одну запись. Может, даже последнюю в своей жизни, но ее это, кажется, не смущало.

Они не слушали ее, встали с ногами на стул — кто бы только знал, как сложно убивать и одновременно изображать высокий рост, как у Виктора или Николая, или добавочный вес, как у Бориса! Но разве кому-то есть до этого дело? Со стула было удобнее достать до камеры. Они нырнули рукой между книг и вырвали оттуда камеру, которая мертвым грузом повисла в руке на тонком проводке.

Алина завизжала, но ее визг заглушил стук распахнувшейся двери. Щелчок фотоаппарата со вспышкой — словно это не группа захвата, а пресс-конференция. Но оглядываться они не стали.

— Ты убила Александра и привела их к нам. — Они скинули одним махом все книги и папки с полки, надеясь найти, куда уходил проводок от камеры. Отступать, балансируя на стуле, было некуда, но даже ворвавшиеся вслед за следователем и его спутниками полицейские не напугали их. Они собирались уничтожить улики, как делали это уже множество раз.

— Я пыталась остановить тебя, ты убивала полицейских, и ты убила Анну Васятко! Ты даже пыталась подставить ее парня, я видела, как ты возилась с журналами! Только не вышло! — Психолог прикрылась какой-то долетевшей до нее папкой. — Не трогайте меня, я сама жертва! Я пыталась остановить ее!

Очередной щелчок фотоаппарата заставил их зарычать.

— Ты пыталась подтолкнуть нас к новым убийствам, — прошипели они, пытаясь понять, куда посмотрит Алина, отведя от них взгляд. — Ты сама подсказала, что помогать надо тем, кто уже не справится сам, кто умер. А потом убивала их! Интересно, а это есть на твоих записях?

Есть! Они поймали взгляд. Глаза Алины скользнули к ноутбуку. Значит, и записи с камер там. Они совершили немыслимый для своего возраста и юбки прыжок на стол, где стоял ноутбук, но какой-то парень с хвостом опередил их. На шее у него болтался фотоаппарат, и они подумали, что с большим удовольствием убили бы его.

Вместо этого пришлось с силой наступить ему на руку и перехватить ноутбук. Ну хотя бы попытаться это сделать, потому что хвостатый с перекосившимся лицом не уступал.

— Бросьте все и отойдите к стене! — громыхнул мрачный тип, стоявший рядом со следователем. — Дудырь, Халиман! Обе к стене и поднимите руки.

Наверное, что-то в этих словах послужило триггером, они давно не путались в том, кем были в каждый конкретный отрезок времени, но сейчас был неудачный момент. Они собирались отдохнуть, перестать убивать ненадолго, а потом начать с Халиман. А этот… он фотографировал и пытался отобрать улику. Важнейшую улику, только такая дура, как психолог, могла ее хранить. Продолжая удерживать ноутбук правой рукой, левой они выхватили из приоткрытого стола ручку и вонзили в руку хвостатому.

Странное дело, хотя комната кишела полицейскими, больше всего их сейчас заботило, что на них нет перчаток. Сколько их осталось в коробке? Тридцать три пары или тридцать четыре? Седьмой размер. Хирургические. Жалко до слез.

Хвостатый взвыл, но ноутбук почему-то не выпустил, а сильнее дернул на себя и свалился на пол, освободив небольшое пространство между полицейскими, в которое они со стола и собирались сигануть. Только вот толстуха, державшаяся позади, вместо того чтобы заохать и замереть, неожиданно споро оттащила хвостатого с прижатым к груди ноутбуком за спину полицейских.

— К стене, не делать лишних движений, — повторил полицейский с автоматом, направленным им в грудь.