— Я вспомнил, человече! Вспомнил, как исследовал сигналы из космоса, находящиеся вне известного людям диапазона.
— Не электромагнитной природы? — Джон нахмурился, если так вообще можно сказать про черный силуэт, коим он сейчас являлся.
— Да, они самые, — Грандис указал пальцем в небо. — Там, в будущем, Кузан нашел меня и сказал, что власти Великобритании давно знают о сигналах из космоса. Говорил, будто они используют чью-то…
Владыка присмотрелся к Джону получше.
— Чью-то технологию активного подавления сигналов в планетарных масштабах. Тут у вас… нас на Земле. Белые воротнички делают так, чтобы люди раньше времени не узнали о внеземных цивилизациях. Они накладывают на сигнал из космоса точно такой же сигнал в противофазе и вуаля! Никто ничего не слышит, человече! Кузан сказал, что мою команду независимых исследователей использовали как сигнальную систему. Заметь мы сигнал из космоса, и это стало бы знаком того, что подавление сигнала перестало работать. Отвез в Гималаи, включил мое оборудование, добавил какую-то коробочку-преобразователь сигналов и показал, что в космосе полно других форм жизни и цивилизаций!
Грандис с улыбкой смотрел, как его собственное тело начало растворяться в чужой силе божественности. Кто-то третий вмешался в бой Грандиса с Джоном и теперь делал так, чтобы владыка Зараженных умер, не разболтав лишнего.
Тут, в реальном мире, на такое была способна только Система. Что сейчас творится в Изнанке с телом-некрополем размером с город и представить страшно.
— Прошу! — Грандис не говорил, о чем именно просит, но Джон и сам догадался.
Пробив рукой грудную клетку владыки, Джон нащупал сердце. Окутал его своей аурой и, обнаружив душу, развеял ее в астрале.
Ветер донес предсмертное послание владыки Лондона.
“Пусть время рассудит нас, Джон Голд… ”
Лондон стал местом встречи с Грандисом — самым человечным представителем расы Зараженных. Этот странный тип жил среди людей, в реальном мире. Жу-у-у-ткая у него была способность Дворца Жизни! Отправка в будущее! Я потом попробовал повторить его фокус, и у меня получилось. Чем-то способность походила на Дворец Жизни Реи Маккой, сестры Императрицы Эрато. Можно сделать в теле закладку, которая активируется при определенных обстоятельствах. Например, истощении силы владельца, как было с Кузаном во Внешних Землях, когда способность Реи спасла его от смерти.
Второй, более сложный способ, опирался на силу божественности, из которой в принципе состоитит весь мир Земли. Она, эта сила, как резиновый мяч. А посыл той же атаки силы божественности в будущее, он как инерция от удара о резиновый мячик. Главное правильно рассчитать время отдачи, и тогда можно посылать атаку силой божественности в нужный момент времени.
В общем, я понял, как создавать закладку божественности и даже поставил одну такую в свое тело. Крохотную, всего на ту самую 1 единицу силы божественности, которая у меня есть, как обычного человека! Больше мое смертное тело не способно выдержать.
После боя с Грандисом я в тот же день направился в Рим, весьма крупный город-некрополь. Мироправитель Петэр “Море Дирака” едва не убил меня. Абсолют Зараженных, чтоб ему икалось на том свете! Этот гад создавал область небытия в пределах Рима. Ни маны, ни ауры, ни даже силы божественности. Я буквально перестал себя чувствовать, когда тело утратило всякую способность ориентироваться в пространстве. Даже в разряженном вакууме и то есть гравитация и немного природных газов. А в “Море Дирака” нет ничего! Даже астрала — и того не было.
Петэр все допытывался, как я, Ратник, смог убить аж пять мироправителей. Да, владыка знал, что оставшиеся в живых после этого Зараженные стали еще сильнее, умнее и даже осознаннее. И потому ему было интересно, почему его собственная память и личность претерпевает такие сильные изменения в последние дни. Спас меня всё тот же вопрос:
— Знаешь, кто такой Кузан Таленор? И что такое Город?
Как выяснилось, Петэр был мэром Санкт-Петербурга, единственным русским из всех встреченных мной мироправителей. Дата смерти — 2091 год. Согласился на предложение Кузана, желая просто еще раз прожить жизнь регрессора, помнящего свои прошлые ошибки. Не вдаваясь в детали, Петэр посреди разговора вдруг умолк, задумался о чём то, наклонив голову. А после приложил руки и к своим вискам раздавил свой череп и тот лопнул, как переспевший арбуз. Последнее, что владыка сделал перед самоубийством, — это направил на меня полыхающие огнём одержимости глаза.
Это было самое настоящее самоубийство, так как мы находились в “Море Дирака” и никакого внешнего воздействия от Истинных Богов я не ощутил.