— То есть получается, что с Венги улетают мужчины?

— Да, госпожа. Причем незаконно. Но как они это проделывают, мы достаточно долго не могли понять. Теперь все немного прояснилось.

Дайрина приподняла вверх одну бровь, выражая молчаливую заинтересованность. Но сидящий на стульчике рядом Рейст не выдержал и влез:

— То есть они прикидываются инопланетниками и по подложным документам проникают в Космопорт, так?

— Да, верно, — их собеседник одобрительно хмыкнул.

— Но на взлетную полосу-то их не должны пустить, отпечатки пальцев же…

— Я сам несколько раз переходил на взлетную полосу безо всякого разрешения, — с усмешкой признался мужчина, ничуть не раскаивающийся в содеянном. — А вот улететь у меня бы не вышло, корабли же охраняются.

— Не вышло бы без договоренности с кем-то из членов экипажа, — уточнила Дайрина, начиная осознавать, какое большое дело они только что помогли раскрыть. Вернее, начали раскрывать.

— Именно, — их собеседник согласно кивнул, тряхнув пышными кудрявыми локонами. — И получается, что ваша пропавшая гэйвэйрэйтэ Эойлиз замешана в государственном преступлении. Она участвует в контрабандном похищении мужчин Венги с их родной планеты.

— А может, они добровольно улетают… — снова встрял Рейст.

— Деточка, мне тридцать шесть лет…

— Не выделывайся, Лей, тебе пока еще только тридцать пять, и то, что ты не хочешь улетать с Венги даже вместе с инопланетной женой, не означает, что остальные мужчины разделяют твою точку зрения. Я уверена, что те, кто воспитаны в городе, вполне смогут выжить на другой планете самостоятельно, правильно? — неожиданно присоединившаяся к разговору госпожа Вайнгойрт в упор уставилась на Рейста, который заметно занервничал и умоляюще посмотрел на капитана. Но потом собрался с духом и ответил:

— Да, госпожа. Думаю, вы совершенно правы…

— Вот! — госпожа Вайнгойрт с победным видом посмотрела на свою разумную собственность. — Но злой умысел тоже нельзя исключать, — признала она, вздохнув и закусив нижнюю губу. — Поэтому я буду вам очень признательна, если вы позволите к вашему расследованию подключить моего сотрудника. Мы ищем одного и того же человека, вы по делу об убийстве, а мы по подозрению в похищении граждан Венги. Он совершенно не будет вам мешать! — и госпожа Вайнгойрт подкупающе обаятельно улыбнулась.

— Он?.. — когда сегодня с утра Дайрина наряжала Рейста в форму гвардейца, ей даже в голову не пришло, что на самом деле это уже не шутка, а реальность. С другой стороны, вот перед ней живой пример — мужчина, служащий в Департаменте по инопланетным связям.

— Да, это дело очень… деликатное, так скажем, — в голосе госпожи Вайнгойрт зазвучали заговорщицкие нотки. — Эти таблицы не являются тайной, но ими мало кто интересуется. Так что все будут просто считать, что мы расследуем дело о подложных документах. По крайней мере, до тех пор, пока все не выяснится. Мне бы не хотелось создавать гэйвэйрэйтэ Найрэйдж незаслуженные проблемы. А обвинение в государственном преступлении, как вы понимаете, влечет за собой конфискацию всего имущества, изъятие находящейся под опекой разумной собственности, обыски у родственников… Поэтому я бы предпочла, чтобы все было тихо, пока не найдутся неопровержимые доказательства. Пусть в расследовании участвует мужчина, которому я могу доверять? Ведь у вас, капитан Эльмейдос, вроде бы нет предубеждения против такого сотрудничества?

Дайрина, до последнего не очень понимающая, почему она удостоилась чести лично лицезреть госпожу Вайнгойрт, да еще и выслушать довольно секретную информацию, наконец-то осознала, что все это произошло благодаря присутствию Рейста.

— А если бы я пришла одна?

— И дали бы понять, что не готовы контактировать с Лейхио? Мы бы не стали посвящать вас в такие подробности, а наблюдали бы за вашими поисками. Причем наблюдал бы, скорее всего, тот же мужчина, с которым вы сейчас будете сотрудничать. Он — хороший мальчик, умненький. Разрешение на ношение оружия у него тоже есть, стреляет метко. Надеюсь, вы поладите, — госпожа Вайнгойрт снова очаровательно улыбнулась.

Очевидно в кабинете была какая-то секретная кнопочка, потому что никто никуда не выходил и никого не вызывал, но спустя пару минут в дверь постучал и вошел молодой человек, лет двадцати, не старше.