Я посмотрела на мужа, который сидел, развалившись на диване. Его когда-то плоский живот теперь вываливался из штанов, потеряв всякий намек на пресс. Его когда-то густая шевелюра значительно поредела и потускнела. Лицо обвисло, второй подбородок был явственно заметен. Про щетину и небритые подмышки я и вовсе молчу. Говорят, что мужчина должен быть чуть красивее обезьяны. В этом случае мой муж с возрастом все больше доказывал эту истину.

— Странно, — снова усмехнулся он и почесал голую ногу, которая явно требовала педикюра.

— Что странно? – я вернулась в разговор, перестав думать о его ноге.

— Что красивая. Если она красивая, че, мужика найти не может? – он повернулся ко мне и добавил. – Ксюх, сделай чай, а? И нету ничего пожрать? Я че-то есть хочу.

Я молча встала и направилась на кухню.

— Есть сосиски, — крикнула я, проверив содержимое холодильника. – Будешь?

— Ага, давай.

Я достала пачку сосисок и распаковала ее, размышляя над словами мужа. Неужели все мужчины считают, что лесбиянки – это те, кому не достался мужик? Что женщина просто не может любить других женщин, а все это только потому, что «мужика у нее нормального не было».

Марго не походила на ту, кто мог бы остаться без мужского внимания. Да, она не была женственной, как большинство моих знакомых, но она была красивой, ухоженной. Если нарядить ее в платье, каблуки… Стоп.

Я замотала головой, понимая, что сама сейчас рассуждаю, как мужик. Если ей нравится выглядеть так – значит, она и должна выглядеть так. К чему эти стереотипные догмы о том, как должна одеваться женщина? В конце концов, даже я люблю иногда вылезти из юбки и надеть обычные джинсы.