Наконец-то этот кошмарный денёк подошёл к концу. После митинга начались похороны героев, павших в минувшей битве с улыбкой на устах. Их всех свалили в одну неглубокую длинную яму вместе с убитыми врагами и засыпали землёй, установив большой деревянный крест. Кислый в этом участия не принимал. Не пристало оруженосцу самого принца ковыряться в земле. Было уже темно. Сергей лежал в походном шатре, на бараньей шкуре и слушал, как священник справляет панихиду возле братской могилы. Наконец затих и он. А Кислицину почему-то не спалось. Вроде бы всё получилось, как нельзя лучше. Живой, вымытый в кадке с подогретой водой, лежит себе в новом чистом белье. Ну, чё ещё надо-то? Правда, рядом храпят три оруженосца Их высочества, но такое раньше Сергею не мешало. Мысль, что он стал настоящим убийцей и что это теперь на всю оставшуюся жизнь, не давала Кислицину покоя. Любые рассуждения о самообороне и о том, что убийство в этом мире дело обычное, слабо помогали. Сергею вспомнились пионеры-герои из школьной программы. Как бы они поступили на его месте? Да, сами бы вышли вперёд и плюнули Их высочеству в румяную физиономию. Итана они этим вряд ли спасли, но хоть поддержали бы друга перед смертью. Кислый поморщился. Ну, не герой он, а обычный человек. А обычные люди, рано или поздно находят оправдание любому своему поступку. Даже очень мерзкому. Защитное свойство человеческого мозга таково. Итан ведь был обречён? Скорее всего да. Так какое же это убийство?! Сергей просто избавил друга от мучений. Удар милосердия — вот как это называется! Милосердия! От подобной мысли Кислому вмиг полегчало. Терзавшие его сомнения рассеялись, как дым. Сергей пощупал кошель, висевший теперь на его груди, как у тех наёмников, которых он обирал. Да. Теперь у него были собственные деньги. Даже без той половины, что Кислицын отдал Раяну, оставалось ещё сто двадцать два серебряных шиллинга. Для крестьянина Артура, не так уж и мало. Этот босяк и не видал столько деньжищ. Кроме денег в кошельке Кислого лежал ещё золотой крестик на тонкой цепочке, который он естественно не отдал Раяну. Вначале, Сергей хотел надеть золотой крестик себе на шею, но потом решил, что его деревянный на верёвочке будет понадёжнее, раз тот спас его в сегодняшней переделке, а золотой своего хозяина нет. Кислицин ещё не представлял, что значит быть оруженосцем принца.
— Уж наверняка получше, чем крепостным барона Чандлера — решил он, засыпая сном праведника.
Глава 10. Новые обязанности
На следующее утро Кислого разбудил пинок в спину. Подскочив от неожиданности, Сергей увидел суровое лицо Джейкоба.
— Спишь дольше принца, скотина — зло констатировал эсквайр — Вставай быстро! Будешь вместе с Арчи прислуживать во время завтрака.
Арчи — это один из оруженосцев Их высочества. Двух других звали Генри и Райли. Все они были примерно такого же возраста, как сам Эллиот. Но из них лишь Арчи являлся простолюдином. Он был сыном кормилицы принца. Остальные оруженосцы представляли из себя отпрысков благородных семейств Мерсии и не привлекались Джейкобом в качестве лакеев. Поэтому, Арчи искренне радовался появлению в их компании Кислицина, надеясь-таки снять с себя часть служебных обязанностей.
Этим утром Эллиот завтракал один. Дядюшка Мэйсон ещё вечером ускакал в Глостер, чтобы приготовить торжественный приём Их высочеству. Обстановка в шатре принца была достаточно аскетическая. Четыре сундука, самый большой из которых заменял принцу кровать, раскладной стол и два стула с очень высокими спинками. Вот собственно и вся мебель. Пол в шатре устилали медвежьи шкуры. Вероятно, прямо на них и спал эсквайр Джейкоб. Единственным украшением шатра являлся голубой баннер с личным гербом Их высочества, из двух красных и двух синих полей, расположенных в шахматном порядке. Синие поля рассекал жёлтый мерсийский крест, а на красных были изображены львы, тоже жёлтого цвета. Над гербом красовалась, вышитая золотой нитью корона и три слова «СЫН ЗА ОТЦА».
В первый раз Сергею лишь позволили держать серебряный тазик с чистой водой и полотенце, чтобы Их высочество мог, время от времени, омывать ручки, перепачканные едой. Всё остальное Арчи делал сам. Он сервировал стол. Помогал личному повару Эллиота подавать яства. Подливал в кубок принца вино. Делал это Арчи уверенно и быстро. Ведь он служил Их высочеству с раннего детства. А тем временем, Эллиот уплетал жаренную курочку и разглядывал отмытого Сергея, словно ребёнок новую игрушку.
— Артур — наконец спросил он — Ты откуда родом?
— Из этого… Как его… Ворчестера — вспомнил Кислый.
— Понятно. А чем занимался до войны?
— Да, разным — пожал плечами Сергей — Брался за любую работу, что есть. Я же сирота. Отца уэссекцы убили ещё в прошлой войне. Мать тоже долго не выдержала одна. Я ведь и на войну-то пошёл, чтобы за родителей отомстить.
Лицо принца вмиг стало не по детски суровым.
— Я тоже хочу отомстить за своего отца — с пониманием глянув на Кислицина, сказал он — Арчи, налей Артуру вина.
Эллиот встал из-за стола и, подняв кубок, торжественно произнёс:
— Давай почтим память наших отцов, павших за свободу Мерсии. И поклянёмся мстить злодею Эдуарду пока бьются наши сердца.
Выдав очередную пафосную речь Их высочество вновь уселся за стол. Сергею винишко показалось слабоватым — градусов десять от силы. А вот принц заметно повеселел. Тем более, что выпил Эллиот на один кубок больше.
— Довольно грустить! — подмигнув Сергею, сказал он — Лучше расскажи мне, Артур, что-нибудь весёлое.
— Анекдот, что ли? — не понял Кислый.
— А не… что? — переспросил Эллиот.