— Не торопитесь ваше Величество. Я, уполномочен заявить, двенадцатое королевство также дарует Мирославе статус неприкосновенности, — вскоре послышался голос Станислава.

— Что тут происходит? — зычно вопросил государь Егорий.

Быстро за ним Савина сбегала.

— Почему наша дочь под конвоем? — узнала я голос папеньки.

— Немедленно объяснитесь или Ёжки из клана Ветров посчитают ваши действия Княже кровным оскорблением и проклянут ваш род до седьмого колена! — грозно пообещала Кощеям маменька.

— Не надо Илория никого проклинать, — миролюбиво попросил её Колобок. — Обещаю, Мирославе ничего не угрожает. Мы поговорим и позже отпустим её.

Ох, и взбаламутил Деян народ. Неспроста. Вон, даже Несокрушимого проняло. Занервничал ирод окаянный.

— Вы собираетесь её отпустить?

— Ваших обвинений не достаточно для её задержания, — наставительно произнёс Колобок.

— У вас есть неоспоримые доказательства виновности Мирославы? — тоном, обдающим арктическим холодом, спросил Князь.

— Вам моего слова недостаточно? — ни капли не шутил Несокрушимый.

— В вашем королевстве, возможно и достаточно, в нашем княжестве руководствуются иными законами, — ответил ему Агнехрон.

Под их переговоры, мы с моими конвоирами добрались до квадратной площадки перед парадными входом в замок.

— Доверься нам Мирослава, — шепнул мне Колобок, когда я встала возле него.

Интересно, у меня имелся другой выбор?

— Вы уверенны, что мне стоит вам доверять? — обеспокоенно посмотрела на него.

— Не сомневайся, — заверил меня Деян.

— Помимо ваших слов, у вас есть иные доказательства? — приступил, как ни странно, не к моему допросу, Маяковский.

— Многие участницы в день смерти Голубины, во время прохождения состязания, видели их с Мирославой ссору, — припомнил Несокрушимый.

— С другими участницами у девушки был конфликт, — обратился Маяковский к Кощеям.