— 11 июня 1941 г. от ценного и проверенного агента хельсинкской резидентуры «Монах», сведения которого всегда отличались особой актуальностью и достоверностью, поступила информация о том, что нападение Германии произойдет 22 июня. Обстоятельства получения столь важной информации настолько значительны, что необходимо их вкратце указать. Дело в том, что «Монах» сообщил, что утром 11 июня 1941 г. в Хельсинки было подписано тайное соглашение между Германией и Финляндией об участии финских вооруженных сил в предстоящей войне гитлеровской Германии против Советского Союза, которая начнется 22 июня[277]. Агент также отметил, что формально Финляндия вступит в войну четырьмя днями позже[278].
Кстати говоря, по данным хельсинкской резидентуры ГРУ, частичная мобилизация в Финляндии началась 10–11 июня 1941 г., а 17 июня 1941 г. в Финляндии была объявлена всеобщая мобилизация, что подтвердили данные хельсинкской резидентуры ГРУ[279]. А по господствовавшим в те времена понятиям, всеобщая мобилизация — это уже фактическое объявление войны.
— 11 июня 1941 г. бухарестская резидентура ГРУ информировала Центр, что, по ее данным, война начнется «не позднее 15 июня — 20 июня»[280].
— 12 июня 1941 г. разведка погранвойск НКВД СССР установила, что командованию группировок вермахта был отдан приказ о выдвижении с 13 июня на исходные для нападения позиции[281]. По ГА «Север» было установлено, что такой приказ был отдан еще 6 июня[282] и также о выдвижении с 13 июня 1941 г.
— 12 июня 1941 г. от «Альты» были получены сведения «Арийца» (Р. фон Шелия, ответственный сотрудник МИД Германии) о том, что срок вероятного нападения против СССР — 15–20 июня 1941 г[283].
— 12 июня 1941 г. в ГРУ поступило срочное сообщение от легендарного нелегального резидента, руководителя чрезвычайно эффективной агентурной группы «Крона», впоследствии Героя России Яна Петровича Черняка, в котором говорилось, что 22 июня, 3 часа 30 минут — начало выступления сухопутных войск Германии. Его сообщение примечательно тем, что оно имело документальное подтверждение — основывалось на добытом (правда, неизвестно в каком виде) его агентурой приказе главнокомандующего сухопутными силами Германии о сроках, основных целях и плане нападения на СССР в рамках операции «Вариант Барбаросса»[284].
— 13 июня 1941 г. военно-морской атташе посольства СССР в Германии капитан 1 ранга М.А. Воронцов сообщил в Москву, что «немцы в период с 21 по 24.06.1941 года наметили внезапный удар против СССР. Удар будет направлен по аэродромам, железнодорожным узлам и промышленным центрам, а также по району Баку»[285].
— 13 июня 1941 г. разведка погранвойск НКВД СССР первый раз зафиксировала начало выдвижения передовых частей вермахта на исходные для нападения позиции, о чем немедленно сообщила в Москву. Правда, в тот же день, буквально через несколько часов, в начале вечера это выдвижение было приостановлено приказом из Берлина[286].
— 14 июня 1941 г. в процессе допроса задержанных на участке 19-й заставы 5-й комендатуры 87-го Ломжинского пограничного отряда НКВД Белорусской ССР двух диверсантов, последние сообщили о 22 июне как о дне начала нападения Германии на СССР[287].
— 15 июня 1941 г. Р. Зорге сообщил, что нападение Германии переносится на конец июня[288].
— 15 июня 1941 г. разведка пограничных войск добыла сведения о повторном, начиная с 4.00 18 июня, начале выдвижения войск вермахта на исходные для нападения позиции[289]. Хотя на ряде участков это выдвижение было зафиксировано уже 15 июня[290]. Разведка погранвойск документально зафиксировала, что этому предшествовало распоряжение германских военных властей в адрес жителей приграничных сел до 4 часов утра 18 июня эвакуироваться в тыл на расстояние не менее чем на 3 км, а на некоторых участках — до 20 км от границы[291].
— 15 июня 1941 г. от резидента ГРУ в Будапеште — «Марса» поступили данные о том, что стратегическое развертывание войск вермахта завершено[292].
— 15 июня 1941 г. на участке 4-й комендатуры 93-го Лисков-ского пограничного отряда проживавшие на сопредельной стороне польские женщины выходили на берег пограничной реки и, сложив рупором ладони, кричали советским пограничникам: «Советы, Советы, скоро будет война! Советы, через тыждень (по-польски — неделя. —
— 16 июня 1941 г. от ценного источника берлинской резидентуры ГРУ «Альты» поступила уточняющая информация о том, что, по данным из кругов штаба верховного главнокомандования, упорно циркулирует версия о выступлении против России 22–25 июня[294]. Одновременно в сообщении было указано, что Финляндия и Румыния готовы выступить вместе с немцами.
— 17 июня 1941 г. бывший агент царской военно-морской разведки Анна Ревельская (так она представилась, настоящее имя до сих пор неизвестно) инициативно посетила советского военно-морского атташе в Берлине капитана 1 ранга М.А. Воронцова и сообщила ему, что в 3 часа ночи 22 июня 1941 г. германские войска вторгнутся в Советскую Россию (так она назвала СССР)[295]. Час начала агрессии Анна Ревельская указала явно по берлинскому времени. Информация шифром «молния» была направлена в Москву.
Более того. Уже были отданы специальные распоряжения о начале вывода наших войск первого оперативного эшелона на оборонительные рубежи, осуществлялась массовая переброска войск из глубины страны в приграничные военные округа, и еще многое другое делалось.
Например, 16 июня 1941 г. командование пограничных войск, в том числе и командование пограничных отрядов в западных пограничных округах, получило письменную директиву наркома внутренних дел, генерального комиссара государственной безопасности (равнозначно званию маршала) Л.П. Берии, которая гласила: «С возникновением военных действий перейти в подчинение полевого командования. Свяжитесь с дислоцированным на участке пограничного отряда соединением, установите контакт по взаимоинформации. Исполнение доложить срочно»[296]. Переход пограничных отрядов в подчинение армейскому командованию был определен еще 22 июня 1939 г. Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) «О взаимодействии пограничных войск и частей РККА в пограничной полосе», в пункте № 11 которого было указано: «<…> 11. С выходом войск РККА на государственную границу все пограничные части НКВД, расположенные на участке, поступают в оперативное подчинение командующего этим участком».
Соответственно Берия не просто исполнил упомянутое выше постановление Политбюро ЦК ВКП(б), но и согласовал этот вопрос со Сталиным, а также с НКО и ГШ. Без этого такой приказ не мог быть издан. Проще говоря, это означает, что все высшее военно-политическое руководство СССР точно знало, когда произойдет нападение, и потому готовилось заранее, но без излишней огласки.
Скажем даже более того. К этому времени, например, советская внешняя разведка сумела добыть в большом количестве данные не только о подготовке гитлеровской Германии к нападению на СССР, но и в том числе об оперативных планах германского командования по разгрому Красной Армии. В этом успехе советской внешней разведки огромную роль сыграли члены легендарной «кембриджской пятерки»:
1. Джон Кернкросс, который с января по май 1941 г. передал советской разведке большое количество материалов о подготовке гитлеровской Германии к нападению на СССР, которые поступали по различным каналам в английское правительство, прежде всего от британской разведки и Службы радиоперехвата в Блетчли-Парке[297].