— Я должен был отыскать тебя раньше. Но не смог, — признается он.

— И теперь не поздно. Ты еще можешь меня отыскать, — отвечает она.

— Но как?

Она молчит. Словно ее ответ не хочет обращаться в слова.

— Откуда ты знаешь, что я это могу? — говорит Тэнго.

— Но я же нашла тебя.

— Ты нашла меня?

— А ты найди меня, — отвечает она. — Пока позволяет время.

Белые занавески раскачиваются — яростно и беззвучно, как призраки, не успевшие сгинуть с рассветом. И это последнее, что проплывает перед глазами Тэнго.

Внезапно он понимает, что лежит на какой-то тесной кровати. Лампа погашена, через щель между занавесками пробивается слабый отсвет уличного фонаря. На Тэнго майка и трусы, на Куми Адати — только футболка со смайликом, под которой вообще ничего. Ее мягкая грудь упирается ему в плечо. В голове все ухает филин. Ночной Лес — у Тэнго внутри. Словно он вобрал его в себя — весь Лес до последнего деревца.

Даже в постели эта молоденькая медсестра не интересует его как женщина. Да и он, похоже, не возбуждает ее как мужчина. Куми Адати лишь обнимает Тэнго одной рукой да хихикает. Бог знает, что именно ее так смешит. Может, кто-то показывает ей карточку с надписью «Смех»?

«Интересно, который час?» — думает он. Поднимает голову, ищет глазами часы, но их нигде нет. Вдруг перестав смеяться, Куми Адати обнимает его.

— Я возрождаюсь! — Ее теплое дыхание касается уха Тэнго.

— Возрождаешься? — не понимает он.

— Ну, я ведь однажды уже умерла.

— Ты однажды уже умерла, — повторяет он.

— Ночью, когда шел холодный дождь, — добавляет она.

— Отчего умерла?

— От желания возродиться.

— Ну и как, получается? — уточняет Тэнго.