Погасив сигарету в пепельнице, Усикава хлебнул зеленого чая. Затем встал и распахнул окно.

— Сигарету потушил, окно открыл… Хотя не сказал бы, что на улице намного свежее.

— Извините за беспокойство.

Секунд на десять в трубке повисло молчание. Абсолютное безмолвие в кладбищенской тишине.

— Значит, сведения об очевидцах вы собрали?

— Да. Только предупреждаю: материала очень много. Семья Аомамэ — истые верующие, активно миссионерствуют вот уже много лет, и документов об их деятельности накопилось с избытком. Что вам из них пригодится, что нет — прошу решать самостоятельно.

— Да-да, разумеется, — согласился Усикава. На это он и рассчитывал.

— Со спортклубом все прошло достаточно гладко. Открыл дверь, зашел, отыскал что хотел, вышел, запер за собой. Правда, времени было совсем мало; пришлось, что называется, выдирать информацию с корнем, оттого и такие объемы. Но по обоим каналам данные собраны, и я готов их вам предоставить. Как всегда, по факту оплаты.

Усикава записал в блокнот окончательную сумму сделки. Выше предложенной сметы процентов на двадцать. Кроме как согласиться, ничего другого не оставалось.

— На сей раз пересылать все почтой неудобно. Поэтому завтра в это же время мой ассистент передаст вам документацию лично. Прошу подготовить нужную сумму. Как всегда, расписки в получении этих денег я предоставить вам не смогу.

— Понимаю, — сказал Усикава.

— И последнее, о чем я уже говорил, но повторяю на всякий случай. Вся информация, которую можно было собрать по интересующим вас вопросам, добыта. Если же у вас, господин Усикава, вдруг появятся претензии к содержанию самих материалов, за это я никакой ответственности не несу. Технически было сделано все, что в моих силах. Вы платите мне за усилия, а не за их результат. Также я не смогу вернуть вам деньги, если в этих данных вы не найдете, чего искали. Надеюсь, вы и это хорошо понимаете.

— Понимаю, — повторил Усикава.

— Что касается фото госпожи Аомамэ, — продолжал Нетопырь, — его я достать не смог, как ни пытался. На всех документах ее фотографии срезаны подчистую.

— Ясно… — вздохнул Усикава. — Ничего не поделаешь.

— Не исключено, что у нее уже совершенно другое лицо, — добавили в трубке.

— Возможно, — отозвался Усикава.

Нетопырь еще немного покашлял.

— До связи, — проговорил он наконец, и связь оборвалась.

Положив трубку, Усикава глубоко вздохнул, закурил очередную сигарету — и медленно выдохнул струю дыма в телефонный аппарат.