Он замолчал ненадолго, видимо собираясь с мыслями, затем продолжил:

– Многие годы мне приходилось заниматься всякой оккультной ерундой, и если честно я мало верил во все эти бредни, пока судьба не преподнесла подарок – вас.

– Почему вы решили, что я подарок?

– Я устал от этого безумного времени и хотел бы покинуть его. К сожалению, сейчас нигде нет спокойного уголка, где можно было бы укрыться и провести остаток жизни в тишине, занимаясь делом, которое нравиться.

– Я так и не понял к чему этот разговор?

– Хочу, вместе с вами покинуть это время и отправиться в будущее.

Иван засмеялся. Рассмешила комичность ситуации: чем он, застрявший в этом времени, и возможно – навсегда, мог помочь одному из «главных ученых третьего рейха»?

– Что вас так насмешило? – обиженно спросил Шефер.

– Даже не знаю, чем вам помочь? – вытирая навернувшиеся от смеха слезы, задумчиво произнес тот.

– Даже не думайте что-либо скрывать от меня, – неожиданно резко бросил собеседник. – Всю информацию вытяну раскаленными щипцами!

– Кто бы сомневался, – тихо вздохнул Наумов, и затем, уже громче, продолжил. – Я сам рад бы отправиться домой, но даже не знаю, с помощью каких сил попал сюда.

Он не стал рассказывать немцу про локальный конфликт на Кавказе, о стычке на посту и о побеге из плена, так как все это могло быть одной цепью событий приведших его во времена второй мировой войны. Где есть вход – должен быть и выход, и генерал это тоже прекрасно понимал, иначе бы не стал уделять столько внимания обычному военнопленному. Рассказал только о яркой вспышке, запомнившейся в последние пребывания в будущем, о сильной боли, скрутившей тело и темноте, наступившей затем.

– Вы сможете указать место, где очнулись после путешествия во времени? – дослушав этот не очень подробный рассказ, уточнил Шефер.

– Думаю, да, – подтвердил Иван. – Но только если снова окажусь в той местность.

– Так сказать надежда на хорошую зрительную память, – задумался тот. – Хорошо, завтра мы отправимся назад, на нашу научную базу в горах. На сегодня у меня к вам последний вопрос.

– Какой?

– Мы проиграли эту войну?

– Да.

– Я так и думал…